Кратово

— Вот дура… — прошептал Вовка, — Она полезла на Козловскую дачу.

Глава IX

Козловская дача была местной страшилкой. Уродливый нескладный трехэтажный дом стоял на огромном заросшем участке. Свободными от зарослей были только тропинка от калитки и выкошенное место для стоянки автомобиля. Почему дачу называли Козловской — никто не знал, но это имя уже прижилось. Про нее ходили разные слухи — кто-то говорил, что там проводят сатанинские обряды, кто-то — что там живут привидения, кто-то — что раньше на ее месте было кладбище времен первой мировой войны, но в суматохе начала девяностых все кладбище купили неизвестные люди и построили там этот дом. Он производил впечатление заброшенного, но по мелочам было видно, что за домом хорошо ухаживают.

При том, что во всем поселке были приняты добрососедские отношения, об обитателях этого дома знали мало. Сюда регулярно приезжали разные хмурые мужики на машинах (своя машина в то время была роскошью). Они ни с кем не общались и в ответ на предложение познакомиться отвечали отказом. Пару раз люди просили участкового проверить эту дачу, он проверял и говорил, что все в порядке. Тем не менее, нехорошие слухи о даче ползли вовсю, и многие соседи даже хотели продать свои дома и переехать.

Мы подошли ближе к забору и посмотрели в щель. Место, расчищенное для машины, пустовало, но по тому, как была примята трава, можно было сказать, что совсем недавно автомобиль тут стоял. В окнах свет не горел, впрочем, это было неудивительно. Я включил подсветку на часах. Три часа ночи. На уши давила глухая тишина. Казалось, даже сверчки перестали щебетать и хранили таинственное молчание. Мы некоторое время стояли в растерянности, не зная, что предпринять. И только я хотел предложить обойти участок по периметру в поисках подкопа (забор был высоким и сделанным на совесть), как мы услышали какие-то глухие звуки.

Вовка прислушался. И зрение, и слух у него были получше, чем у меня (к тому же, начитавшись книжек об индейцах, он все время пытался тренировать свои способности).

— Где-то кто-то говорит, — прошептал он мне, — Тональность звуков похожа на речь.

Мы пошли на звук. Он становился чуть громче, но все еще был приглушенным. Обойдя участок, мы нашли источник. Это были… кусты. Из-под них очень-очень глухо раздавалось жужжание чьего-то голоса. Если бы сверчки стрекотали чуть громче, или было бы утро, когда природа оживает, мы бы точно ничего не услышали. Это было очень страшно. Но разговоры продолжались, и любопытство одержало верх. Вовка дернул куст и он как-то очень легко отошел. Мы начали расковыривать земляной покров и наткнулись на мелкоячеистую металлическую решетку вентиляции. Из нее, все еще глухо, раздавался монолог. Мы прислушались, разобрать можно было не все.

— Я им и говорю…..бе засунуть. Не буду шить, и все тут…..ла по уху, ну не хохма!

При слове «хохма» мы подпрыгнули. Кто еще мог сказать это дурацкое слово? Там была Машка!!! Мы начали сначала шептать, а потом говорить в трубу, но, похоже нас не услышали. Кричать мы остерегались, вдруг в доме кто-то был? Поставив фальшивый куст на место, мы сели рядом и стали держать совет. По уму надо было бежать за помощью, но ситуация пока была не ясна. Вовка благоразумно предложил гнать домой за великами и ехать за участковым. Но для того, чтобы за ним ехать, нужно было ему что-то сообщить и предъявить. У меня вообще начало складываться ощущение, что то, что мы слышали, было галлюцинациями от недосыпа. Лишь только я собирался сказать, что нужно собрать улики, раздался рокот мотора и фары осветили переулок. Нам повезло, что мы были с задней стороны участка, иначе мы могли бы не успеть спрятаться. Нырнув на землю, мы немного высунулись из-за забора, чтобы было лучше видно.

Темная Лада Самара прошелестела шинами и остановилась с противоположной стороны забора. Раздался звук открывающейся двери.

— Да, Вань, голова у тебя все-таки не из того места растет. Как можно было мобильник-то забыть? Он же размером с кошель!

— Не привык я еще к этим чудесам техники, Ахмед, не привык.

— Проверь заодно наших подружек, им бы спать уже. Еда и питье на три дня у них есть, так что пусть дрыхнут, а завтра целый день работают. У нас огромный заказ.

— А если малая опять кусаться начнет? — скрежет ключа в замке у калитки, дверь была хорошо смазана, почти не скрипнула. Мы в оцепенении лежали и жадно ловили каждое слово.

— Двинь ей в зубы, как и в прошлый раз. Сначала они все такие дерзкие, а как месячишко пройдет, успокаиваются.