Краулер

Попав в центральный зал, лейтенант первым делом заглянул в оба нефа. Ни души. Он пошел туда, где последний раз видел начальника. Они собирались проверить тоннель, ведущий к «Площади Ильича». Наверное, уже были внутри. Антон остановился на противоположном конце перрона и заглянул в темный провал под аркой. Алексеев вроде говорил, что после закрытия там всегда горит свет. Так и есть. Внезапно вереница лампочек вспыхнула, осветив пыльные стены и блестящие плети рельс.

На пути Антон решил не спускаться. Просто сел на лавочку и стал ждать. Волны сна накатывали одна за другой. Глаза закрывались. Через некоторое время сквозь дремоту он услышал голоса. Появились оперативники с собакой, а за ними плелся совершенно измотанный обходчик. Кажется, его звали Сергей Кравцов.

Антон поспешно встал, смахнув с глаз дрему.

– Где капитан?

– Ждет на том конце перрона, – ответил кинолог, указав фонариком в противоположную сторону.

– На станции его нет.

– Значит, ушел на соседнюю. Кто знает, что еще ему взбрело в голову, – проворчал кряжистый оперативник.

Антон коротко кивнул. Почему он сам до этого не додумался. Проклятая усталость. Веки тяжелели, в голове царила пустота. В таком состоянии только под жену лечь и забыться, а не вести расследования.

Кинолог снял с пояса рацию и попытался связаться с капитаном, но, кроме помех, ничего не услышал.

– Нам что теперь его искать?

В глазах подчиненных лейтенант прочитал одно желание – поскорее вернуться домой. Он их прекрасно понимал.

– Придется найти, – сокрушенно вздохнул Антон.

– Он может быть на «Таганской», на кольцевой, в тоннеле, наверху. Да где угодно! – негодовал здоровяк, барабаня толстыми пальцами по дулу автомата.

– Я все время был у выхода. Алексеев не поднимался, – заключил Антон, пытаясь восстановить привычный ход мыслей. – Куда он мог пойти?

Кинолог снова указал на конец перрона, на тоннель. На тоннель? Антон заметил фонарик у него в руке.

– У него был фонарик?

– Да… – оперативник осекся. – Потом он отдал его мне.

– Когда я спустился сюда, света в тоннелях не было.

– Правильно, – кивнул Кравцов. – Последнее время это часто случается. И не только здесь. На всей линии бывают сбои.

– Когда его выключили?

– Как раз, когда мы ушли проверять боковой тоннель.

– В тот момент Алексеев был на перроне?

– Да.

– Без света капитан в тоннель не сунется, – вслух подумал Антон. – Значит, он на одной из соседних станций.

Приглушенные шаги привлекли их внимание. Антон опрометью бросился на звук. В центре перрона он встретил тощего обходчика. Чудной парень с ног до головы был одет в спортивный костюм марки Adidas, даже на кроссовках и бейсболке с обрезанным козырьком красовалось аналогичное название. На плечах он держал лом и лопату. Заметив постороннего человека, выскочившего из-за колонны, юноша попятился.

– Доброй ночи. Вы спускались оттуда?

Лейтенант показал на гранитные ступени перехода ведущего на станцию «Таганская». Парень кивнул.

– Видели там мужчину в милицейской форме?

Парень отрицательно мотнул головой. Антон поблагодарил его и вернулся к остальным. Вчетвером они проверили кольцевую, но дежурившие там две пожилые уборщицы побожились, что капитана не видели. Осмотр коридоров и лестниц так же не принес результатов. Рация молчала. На зов Алексеев не отзывался. В полном замешательстве они вернулись на «Марксистскую» и столпились на краю перрона.

– Где его теперь искать? – спросил кинолог, поглаживая овчарку.

Взгляд Антона коснулся торцовой двери в конце перрона, как раз рядом с входом в тоннель. Кажется, поклонник марки Adidas отнес инвентарь именно туда.

– А там что за дверь?

– Служебные помещения, – ответил Кравцов и широко зевнул. – Столовая для уборщиков, кладовки и санузел. Вашему капитану там делать нечего.

– Уверен?

– Думаете, Алексеев решил облегчиться? – хохотнул громила.

Антон бросил на здоровяка раздраженный взгляд. Плоский юмор оперативника и полное отсутствие мозгов раздражали его. Гнат Сехно был родом с Украины. Дюжий малоросиец с вечно сосредоточенным лицом, перекошенными губами и приплюснутым носом напоминал боксера. Сехно был из разряда тех «счастливчиков», о которых говорил Алексеев. В первый месяц службы Гнат застрелил преступника. Спонтанное убийство его ничуть не огорчило, даже позабавило. Он тогда рассудил просто и с пафосом, как-то так: «В конце концов, оружие мы не для красоты носим» или «Он сделал свой выбор». Низкая дисциплина и частые понижения в звании мешали громиле подняться выше сержанта. Антон не любил оперативника, видел его нечасто, а при встрече старался не замечать. Тем не менее, он слышал, что в случае опасности на Гната всегда можно было положиться. Если, конечно, опасность не исходит от него самого.

Кинолог встал и сделал шаг вперед, собираясь подвести собаку к двери, но Антон его остановил.

– Проверим лучше тоннели.

– Издеваетесь? – возмутился Гнат. – Мы уже это сделали!

– Разговоры, Сехно! Я старше тебя по званию.

– Вы не при исполнении, старший лейтенант Гончаров.

Антон достал удостоверение и для убедительности помахал книжечкой у него перед глазами.