Креативный мозг. Как рождаются идеи, меняющие мир

Каков же механизм этого горького дара закатных дней жизни? Ответ могут дать эксперименты австралийского нейробиолога Аллана Снайдера. Аллан предположил, что обычно полезная роль закономерностей, населяющих левое полушарие, имеет свою цену. Да, закономерности позволяют нам воспринимать мир в понятиях категорий, со всеми адаптационными преимуществами, которые ранее обсуждались в этой главе, но они также вынуждают нас воспринимать мир определенным предвзятым образом. Этот феномен, родственный гештальт-явлениям, впервые был описан в начале двадцатого столетия немецкими психологами (Курт Коффка, Вольфганг Кёлер, Макс Вертгеймер и Курт Левин). Благодаря ему мы вынуждены воспринимать внешний мир, каким мы ожидаем его увидеть, а не каков он на самом деле. «Освобождение» восприятия от влияния, которое оказывают ранее сформированные закономерности, может привести к более точному восприятию, чувствительному к нюансам, и открыть новые возможности. Аллан намеревался показать это, применяя низкочастотную транскраниальную магнитную стимуляцию (ТМС) к левым височным областям коры здоровых испытуемых и тем самым временно подавлять части мозга, где обычно обитают закономерности. Кроме того, поскольку связь между двумя полушариями заключается во взаимном подавлении и осуществляется в основном через мозолистое тело и комиссуры, угнетение левого полушария, вероятно, усилит активацию правого. В результате у них резко обострилось восприятие и их рисунки стали более точными в деталях. На основании этих данных Аллан заявил, что в каждом из нас запрятан художественный «гений» и что он «обитает» в правом полушарии и его можно «освободить», если устранить ограничивающее влияние левого полушария²⁷.

Однако мы не должны сосредотачиваться на гениях. Вместо этого мы изучим, как эти потрясающие данные помогут нам понять «креативность» на закате жизни, проявляющуюся у некоторых пациентов с ЛВД. Существуют данные о том, что атрофия мозга при ЛВД является асимметричной: структуры орбитальной части лобной доли и височной доли левого полушария повреждаются больше, чем правого. Причины этой асимметрии неясны, но они могут отражать аберрацию асимметричной экспрессии генов в неокортексе²⁸. Если это так, то развитие творческих способностей, вызванное Алланам Снайдером у здоровых в неврологическом плане людей путем временного подавления определенных участков левого полушария при помощи ТМС, может происходить подобным образом и у пациентов с ЛВД, когда распознавание образов угнетается при атрофии мозга – но необратимо и по неприемлемо высокой цене.

Сообщалось о подобных эффектах у трех пациентов с «семантической деменцией», заболеванием, при котором поражается речь и тесно связанным с лобно-височной деменцией. На определенной стадии болезни пациент начинает проявлять совершенно новые чудеса вербального творчества: пишет стихи, придумывает инновационные словесные игры и даже пишет путеводитель по стилям жизни. Во всех трех случаях атрофия коры была особенно заметна в медиальных височных структурах доминантного в отношении речи (обычно левого) полушария²⁹

.

Очевидно, любая креативность, возникающая у пациентов с ЛВД в результате заболевания, рано или поздно исчезнет и наступит катастрофический результат развития болезни. Но сомнительный «бонус» лобно-височной деменции может стать своеобразным окном, которое покажет роль правого полушария в творческом процессе, если только его «освободить» от консервативного влияния левого полушария. Более подробную информацию об этом можно найти в Главах 6 и 7.

IV. Русалочка и Мастер Лего (а также пещерный человеколев)

Как рождается новая идея?

Сегодня когнитивная нейробиология занимается исследованиями оперативной памяти, зеркальных нейронов и многими другими важными, не очень важными и совсем неважными проблемами. Значительный интерес вызывает вопрос, как происходит отбор идей. Однако, прежде чем идея выбирается, она должна порождаться, или будет не из чего выбирать. Как ни странно, вопрос о том, как возникает новая идея, довольно редко задается напрямую. Теперь пришло время это сделать. И, чтобы получить убедительный ответ на этот вопрос, необходимо рассмотреть не только мозг. Придется также включить в повествование проблемы культуры и структуры знаний.

Решение новых проблем и создание новых идей не происходят в вакууме. Новые знания строятся на основе старых, хотя они новые. Как же новые знания вырастают из старых? Даже в самые мрачные исторические эпохи общество менялось, хотя и очень медленно. Научные идеи эволюционировали, равно как и художественные формы. Это верно, что они уходят корнями в прошлое, но в то же время это новые вещи. Каковы взаимоотношения старого и нового в процессе творчества? Как новизна прорастает из прошлого, если она не является простой репликацией?