Крейсер «Очаков»

В экспедиции адмирала Г. А. Спиридова в Архипелаг (1769 г.) крейсерские силы были представлены уже фрегатами. Вместе с ними в течение всей войны 1768–1774 гг. успешно действовали и такие легкие корабли того же назначения, как галеры, трекатры, шебеки, полакры, пакетботы. Отряды легких сил принуждали к сдаче турецкие крепости (включая Бейрут в Сирии), обеспечивали блокаду противника у берегов Египта и Дарданелл, поддерживали флот в морских сражениях и при штурмах крепостей, крейсировали в Средиземном море, захватывая и уничтожая турецкие и пиратские суда.

И так было на протяжении всей богатой героическими событиями боевой истории русского флота XVIII–XIX вв. На Азовском и Черном морях, в Архипелаге и на Адриатике, в составе эскадр или самостоятельно русские крейсера помогали решению великой исторической задачи утверждения России на ее южных берегах.

В первой половине XIX в. классификация парусных крейсеров стабилизировалась.

Наиболее распространенными и достигшими совершенства крейсерами стали фрегаты 44-пушечного ранга. Представителями их на Балтике были вошедшие в мировую историю фрегаты „Паллада”, плавание которой с известной русской дипломатической миссией в Японию в 1852–1853 гг. увековечено И. А. Гончаровым, и „Аврора”, участвовавшая в героической обороне Петропавловска-на-Камчатке в 1854 г. В Черном море представителями кораблей этого ранга были фрегаты „Флора” (длина 50,6 м) и „Кагул” (49 м), построенные в Николаеве в 1839 и 1843 гг. корабельным инженером капитаном Акимовым.

Высокие качества русских крейсеров продемонстрировал находившийся тогда же в Пирее черноморский корвет „Ифигения”. Командир английского фрегата „Портленд”, считавшегося тогда лучшим ходоком на Средиземном море, предложил командиру „Ифигении” гонку — состязание в скорости под парусами. Наш корвет, показав 8-узловую скорость, обошел соперника.

Замечательными примерами самоотверженных действий русских крейсеров отмечена долгая борьба флота с англо-турецкой военной контрабандой у берегов Кавказа. Напряженная боевая служба в условиях частых штормов и почти полного отсутствия надежных якорных стоянок была суровой школой для экипажей и тяжелым испытанием для кораблей. Нередко крейсера, застигнутые штормом, получали повреждения или даже погибали. Корабли в крейсерстве сменялись редко, их явно не хватало. Моряки страдали от цинги и лихорадки. Погони, перестрелки, абордажные атаки, высадки десанта, поддержка своих береговых укреплений, — все это выполняли крейсера сменявших один другого отрядов. (Одним из таких отрядов в 1846 г. командовал контр-адмирал П. С. Нахимов).

Завершающими эпизодами истории русских парусных крейсеров стали их бои с появившимися на Черном море в начале Крымской войны паровыми кораблями противника. 9 ноября 1853 г. у мыса Пицунда фрегат „Флора” под командованием капитан-лейтенанта А. Н. Скоробогатова целую ночь отбивал атаки трех вооруженных турецких пароходов; один из них был подбит и уведен турками на буксире.

В 1855 г. под Керчью бриг „Аргонавт” в бою с превосходившей его по вооружению английской паровой шхуной нанес ей серьезные повреждения и сумел оторваться от преследования.

Но эпоха паруса в военном кораблестроении кончалась. Подтверждением тому был уже заключительный эпизод Синопского боя, когда лучшие фрегаты нашего флота „Кагул” и „Кулевчи”, оставленные П. С. Нахимовым в дозоре у входа на рейд, так и не смогли помешать бегству из состава турецкой эскадры быстроходного парохода „Таиф”. Запоздав с применением паровых машин для главной силы флота — линейных кораблей [2], царское правительство не сумело вовремя создать и парового крейсерского флота. Только в 1842 г. были заказаны в Англии первые пять паровых колесных крейсеров — пароходо-фрегаты: „Херсонес”, „Бессарабия”, „Крым”, „Громоносец”, „Одесса”. Но и эти корабли в основном использовались для транспортных целей, а в учениях Черноморского флота почти не участвовали.

За десятилетие, предшествовавшее Крымской войне, Черноморский флот получил лишь один отвечающий всем требованиям того времени пароходо-фрегат — „Владимир”. Он был построен в 1848 г. в Англии под наблюдением В. А. Корнилова. Это стало возможным лишь благодаря авторитету и энергичным настояниям тогдашнего главного командира Черноморского флота М. П. Лазарева, неоднократно напоминавшего Николаю I, что „пароходами мы очень бедны”. Хорошо сознавая все достоинства паровых крейсеров как разведчиков, посыльных и спасательных судов, М. П. Лазарев особенно подчеркивал их ценность при быстрых перебросках десантов и „буксировках линейных кораблей, позволяющих поставить весь флот в более грозное и опасное для неприятеля положение”. Однако средства, необходимые для постройки парового крейсера, так и не были отпущены. М. П. Лазареву пришлось строить „Владимир” за счет текущей сметы флота „при всевозможном ограничении некоторых расходов”.