Кремль 2222. Край вечной войны (сборник)

Аконкагуа еще постоял, продолжая втаптывать ворма в землю. Потом подхватил получившуюся лепешку и бросил ее в реактор, заслонка которого приоткрылась на брюхе. Так же он поступил с остальными трупами, после чего удовлетворенно вздохнул (или что там у него зашипело внутри?), повернулся и отправился на запад.

Когда он скрылся из виду, мы шумно перевели дух. Я отцепил платок и протер им взмокшую шерсть. Так недолго и заикой стать.

Кларки поднялся и посмотрел вслед био:

– Ну его, давайте лучше обойдем. Бочком, бочком, мимо всей этой фигни…

* * *

– Ответственнее! Ответственнее, твою мать, факинг чайлд! Это ж папоротник, а не дрова! Куда ты, ну вот куда ты ногу ставишь, а?! Щас же оскользнешься, и все! Хрен бы с тобой, так папоротник намочишь, потом сушить задолбаемся, мазафака!

– Кларки, да пошел ты… на животноводческую ферму, ёперный теятр! – ответил я, и Кларки аж замолк от удивления. Он открыл рот, намереваясь что-то сказать, закрыл, почесал голову и наконец молвил:

– Ну, ты и завернул, факинг шит. У кого научился-то? Не, мне вообще-то пофиг, но так, чисто для развития.

Я усмехнулся. Ага, как же, нашел дурака, так я тебе и стану залежи ругательств разбазаривать. Это вам не осточертевшие общеупотребительные для нашего племени «факинг шит» и «мазафака».

– Где научился, там еще есть, мотать твою душу через диметилтерефталат, да об тринитротолуол!

Кларки посмотрел на меня со все возрастающим уважением.

– Да, Рив, ну… ты это… давай все-таки ответственнее, что ли…

Я с максимальным вниманием поднялся-таки по скользкому склону, придерживаясь за кочки и траву. Папоротник рос внизу, у самой Реки, и чтобы нарвать листьев, мне приходилось постоянно скакать вверх-вниз. Кларки принимал у меня мешки и тщательно осматривал содержимое, ну а Бау стоял на шухере. Удача благоволила нам – ни тебе мохнорылых, ни речных тварей, ни конкурентов, тишь да гладь.

Я аккуратно подал мешок Кларки и, подтянувшись, влез на склон.

– Ну, как, нормально все? – спросил я, отряхиваясь и счищая с сапог грязь.

– Вроде да. – Кларки залез в мешок с головой, изучая содержимое. – Да, все хорошо.

Ну, вот и отлично, считай полдела сделано. Осталось только вернуться. Правда, теперь пойдем медленнее, все-таки мешки не пухом набиты, а свежими листьями, да и любителей легкой наживы стоит опасаться.

– Бау, все тихо?

– Ага.

Кларки сплюнул и с кряхтеньем взвалил на плечо мешок. Ему, как проводнику, нужно было тащить всего один. А вот нам с Бау по два. И если этому двухголовому чудиле пофиг, сколько нести – два, три или десять, то мне как-то тяжеловато. Плюс к этому добавьте арбалет и тул с болтами. Нехило, тетушку их через коромысло, правда? В сумме килограмм шестьдесят получится!

Я кое-как приторочил за спину оба мешка. Ух, ё! Тяжко, твою ж конфронтацию, да по ленинизму! Попрыгал. Даааа, с таким особо не побегаешь. Отвык я что-то папоротник таскать. А, фигли, уж чай полгода не ходил!

– Кларки, возьми тул, а то мне неудобно с ним.

Тот поморщился, но все же взял.

Согнувшись, чтобы мешки легли на спину, я поправил томагавк так, чтобы его можно было в любой момент выхватить, не рискуя зацепиться.

Кстати! Я ведь еще не рассказывал, какой у меня замечательный томагавк?

Чуть больше фута длиной, рукоять из железного дерева, покрыт соком папоротника, весь такой поблескивает! Ну и украсил я его перьями разноцветными. Не, а че? Палевно, конечно, зато глаз радуется. Тем более, что это не просто томагавк. У него имя есть. Он мне как друг, а друга и побаловать можно.

Верткий. Именно так зовут моего друга. И многие вест-вормы, мохнорылые, баги и прочие уже убедились в том, что это имя он носит не просто так.

Наконец мы все закончили укладываться. Бау, скотина, стоит лыбится, как будто и не навешано на нем ничего, голову брата почесывает. Кларки посмотрел на него хмуро и проворчал:

– Ну, чо встали? Почапали, факинг блад!

* * *

Мы успели благополучно дойти до той самой многоэтажки, из-за которой появился био, когда Кларки вдруг скомандовал:

– Лежать! Быстро на землю, курррвы!!!

Когда Кларки говорит таким голосом и добавляет в конце свое фирменное «курррвы», лучше и правда прилечь.

Поэтому мы с Бау рухнули на землю, словно нам ноги подрезало.

– Кларки, чего там?

Кларки молчал довольно долго – с минуту и наконец разразился проклятиями:

– Фак! Фак! Фак! Факинг дамп!

Дампы? Вот тебе и анамнез через прострацию! Что ж такое-то? Уже почти дошли! Чертовы дампы, что им только надо у нас? Года три уже не заходили – и вот, на тебе! Приперлись, сволочи! Блин, чё ж делать-то?

– Кларки, сколько их?

Конечно, я знаю, что дампы почему-то всегда ходят по семеро, но мало ли, может, их кто проредил до нас?

– Сколько-сколько! – передразнил он. – Семеро, вот сколько!

– Делаааа, – протянул Бау.

– В нашу сторону идут, сволочи.

Я быстро прикинул хрен к носу. Да, по ходу, выход один.

– Так, Кларки, Бау. Хватайте мои мешки и бегом в дом. Там спрячетесь.

– А ты? – хмуро спросил Бау. Судя по выражению его лица, он уже понял, в чем состоит мой план. И это ему не очень нравилось.

– А я их отвлеку.

– А почему бы нам всем не спрятаться в доме?