Кремль 2222. МКАД

— Из-за МКАДа вся нечисть к нам и лезет, — степенно пояснил торговец Зоны Трех Заводов, оглаживая широкую как лопата рыжую бороду. — Как вы в своем Кремле выжить умудрились — ума не приложу.

Данила тогда смолчал. А что скажешь? Прав бородатый. Не живем — выживаем… А хотелось бы именно жить, тратя силы не на отражение бесконечных штурмов, а на развитие общины…

Тур, ведомый дружинником за массивное кольцо в носу, ткнулся влажной ноздрей в ладонь. Мол, хорош, парень, дурные мысли гонять. Дом близко, живыми до Кремля добрались, а это главное! Ну да ему, всеядному, главное — свежая жратва да теплое стойло. Данила же реально заморочился. Второй раз возвращается в Кремль, как раз когда мохнатые уже почти на стенах. А ну как в третий раз не успеет?

Въезжали в Кремль через Спасские ворота. В древности, говорят, они парадными были, через них только цари, патриархи да послы в крепость входили. Сейчас же все проще. Если по-доброму кто попросится — впустим. Только в последнее время чаще и чаще хотят осадными машинами свернуть массивные, обитые железом створы. Для таких на отводной стрельнице стоят дружинники с автоматами да стрелометами. Да еще котел со смолой дымится, правда, сейчас, наверно, пустой. Вон возле самых ворот черная лужа, в которой жуткими, неподвижными кучами горелого мяса застыли три мертвые туши нео.

Туры огибали это место осторожно, кося на трупы налитыми кровью глазами. Чуть отпусти кольцо, ринется лохматый бык вперед, подденет тушу гнутыми рогами и примется рвать зубами обезьянину, свисающую прямо на морду. Хоть и домашняя тварь тур, но все ж мутант, жрущий любую органику, которую прожевать сможет. Впрочем, человек от рогатого зверя недалеко ушел. Только изображает из себя высшее существо с мудрыми зенками. А копни чуть поглубже — хуже тура. Те хоть себе подобных не жрут…

Караван шел мимо Военной школы. Черные проемы окон, похожие на мертвые глазницы черепов старинных боевых роботов… Закопченные стены с облупившейся штукатуркой… Массивные железные двери, черные от гари… Несколько зажигательных зарядов нео, пролетев над кремлевской стеной навесом, долбанули по мощным стенам Школы, впрочем не причинив им вреда. Чего нельзя сказать об остальных постройках. Вон народ на той стороне Ивановской площади тушит нижний ярус колокольни Ивана Великого. Почти закончили уже, пламени не видать, только дыму много. Интересно было бы узнать, кто научил обезьянов строить осадные машины? В прошлый штурм так лезли только с лестницами. Сейчас же явно подросли в технологиях. Еще немного — и начнут по стенам из пушек палить. И ладно, если из чугунных, а не из тех, о которых рассказывал Снайпер. Хотя и чугунными пробить пролом в красной стене — лишь вопрос времени и упорства…

Телеги с грузом втянулись на Ивановскую площадь и остановились.

На обозников мрачно смотрело черное жерло Царь-пушки, заряженной крупной картечью. Если нео прорвут оборону Спасских ворот, придется страшному орудию выстрелить в первый раз за всю историю. И наверно, в последний. Заряжать такое орудие — целое дело, так что стоит она, начиненная смертью, как оружие последнего шанса. Хотя в такой шанс Данила не верил. Если обезьяны ворвутся в Кремль, то уже не спасет людей никакая пушка.

Принимать обоз вышел сам князь в сопровождении пяти дружинников. По-братски обнял сотника Еремея, похлопал по плечу. О чем говорили, Данила не слышал, да и не прислушивался. Не его дело. И так понятно, расспрашивает князь, какой была дорога, да что привезли. А Еремей отвечает, что дорога была не ахти, но доехали почти без потерь. И довезли всё в целости. Полсотни стальных стволов для крепостных пушек, стреляющих черным порохом, к ним четыре тяжеленных ящика с картечью. Еще взяли сотню полутораручных мечей отличного качества. Правда, без рукоятей, лишь с хвостовиком под сквозной монтаж. Но рукояти сами из дерева выточим и кожей оплетем, не проблема, причем каждый — под свою руку. Еще купили большой короб с наконечниками для бронебойных стрел. Такой, если из арбалета со стены стрельнуть, нео насквозь прошьет и еще достанется тому, что сзади бежать будет.

Правда, дорого взяли люди Зоны Трех Заводов за свой товар. Даниле хватило получаса, чтобы пошататься по рынку и выяснить цены. Но уговор — дороже золота. И потом — что греха таить — добротное оружие смастерили заводские. В кремлевской подземной кузне такого век не смастерить. Ее только и хватает на починку доспехов да правку затупившихся мечей, для большего нет ни мощностей, ни материалов. Каждая срезанная в рейде арматурина на счету…

Князь тем временем выяснил что хотел, еще раз хлопнул по плечу Еремея и, подойдя к дружинникам, лично пожал каждому руку. Не побрезговал, что ладони у воинов черные от сажи и запекшейся крови. Все-таки правильный у нас князь, что ни говори. И для каждого воина нашлось у него доброе слово.

— А тебе, боярин, благодарность особая, — сказал он Даниле, подойдя вплотную. — Без твоего золота не видать бы нам оружия.

Данила даже смутился слегка.