Кремль 2222. Охотный ряд

– Здрасьте! Как дела? Работа спорится? Есть какие-то жалобы, пожелания?

От этой ахинеи от невесть откуда взявшегося вооруженного оборванца лаб немного оторопел, занервничал. Почувствовав неладное, рванулся, было, в сторону, но со спины уже бесшумно подоспел Зигфрид. Схватил уродца поперёк туловища и закрыл тому рот ладонью.

– Не рыпайся, хуже будет, – посоветовал вест.

Лаб дернулся, но скорее рефлекторно, нежели всерьёз пытаясь вырваться. Зигфрид освободил пленнику рот.

– Кто вы? Чего вам нужно? – странным свистящим голосом спросил лаб.

– Как бы тебе сказать, – Зигфрид изобразил задумчивость. – Мы – твоя совесть.

– Что?!

– Забыл, что это такое? Твоя совесть – вроде мутанта из этих банок, такая же мутная и отвратительная. Может, ты и думал от неё избавиться с помощью этих склянок – но от судьбы не убежишь. Короче, где тут у вас химичат?

– Я не понимаю…

– Я думал, вы, учёные, более понятливые. Ник, объясни.

Книжник подошёл ближе. Лаб таращился на него, казалось, ничего не выражавшими глазами. Но семинарист вдруг ощутил исходившую от него волну страха.

«Телепат», – понял Книжник. Значит, нужно держать сознание на замке.

– Где у вас химические лаборатории? – спросил Книжник. – Где производится вещество, снимающее подавление воли?

– О чем ты говоришь? Это не имеет смысла.

– Чем вы снабжает мутаботов, чтобы оградить от них сознание Чёрной Королевы?

– И снова повторю: я не знаю, о чем ты.

Границей сознания, чувствительной к чужому ментальному полю, семинарист ощутил ложь. Этот гад все прекрасно понял.

– Мы теряем время, – вступил Крэйг. Встал рядом с Книжником и заглянул в глаза лабу. – Я боевой термит. Меня обучали ведению форсированного допроса. Знаешь, что такое настоящая пытка?

Он вдруг выбросил вперед руку и схватил лаба за горло. Тот захрипел и конвульсивно задергался.

– Смотри, не перестарайся, – сказал Зигфрид. – Нам он живым нужен.

Вряд ли ещё такая удача подвернется.

– Так будешь говорить? – прошипел Крэйг, чуть ослабляя хватку.

– Она все равно ничего не позволит сделать, – ровно сказал лаб.

– И все же, отведи нас в лабораторию, – дрогнувшим голосом сказал Книжник.

– Хорошо, – тем же тоном сказал лаб. – Идите за мной.

Лаб снова дернулся, и на этот раз воин выпустил его. Только добавил:

– Решишь шутить со мной – убью.

Лаб никак не отреагировал на угрозу. Похоже, он вообще был не особо эмоционален, хоть и имел чувство самосохранения. Он просто направился вдоль стеллажей, потирая придавленную шею, прямиком к стене, противоположность той, из которой вышел. Книжник понял, что сейчас произойдёт, и бросился следом, крикнув:

– А ну стой! Куда?

Лаб не стал оборачиваться – он просто вошёл в стену. Боясь упустить его, Книжник с разбега, зажмурившись, буквально «вляпался» в белую плоскость, которая только притворялась стеной. Сжавшись, он ожидал удара, но ощутил, будто провалился в густое вязкое желе. Похоже, стена по-разному реагировала на металл меча и контакт с чем-то живым. Она сопротивлялась, но не настолько, чтобы остановить его. Секундное неприятное ощущение – и он на той стороне.

Лаб послушно ждал его. Даже пояснил:

– Мембрана герметизирует и защищает лаборатории от посторонней органики. Кругом грязь, а у нас стерильное производство.

Словно в насмешку над этой стерильностью сквозь мембрану с треском прорвались вполне себе скептические Зигфрид и Крэйг. Лаба передернуло: трое чужаков олицетворяли собой святотатство в этом сверкающем чистотой храме науки.

– Что-то не видать твоих друзей-лабов, – заметил Крэйг. – Не в одиночку же ты здесь орудуешь.

– Конечно, не в одиночку, – изменившимся голосом сказал лаб. – Но не думали же вы всерьёз, что я стану помогать вам?

Зигфрид с Крэйгом потянулись за оружием. Ощутив позвоночником мерзкий холодок, Книжник спросил:

– Чёрная Королева? Это ведь ты…

– Думали меня обмануть? – лаб оскалился. Удивительно, но теперь у него лицо стало живее – если живостью можно считать перекосившую того злобу. – Но забыли, что я здесь – все. Альфа и омега этого мира.

– Значит, этот лаб нам ничего не скажет? – констатировал Зигфрид.

– Он просто умрёт, если из него попытаются вытащить хоть крупицу информации, – оскалился лаб.

Странно было слышать, как он говорит о себе в третьем лице. Он теперь ничем не отличался от рыжеволосой девочки, которую Королева сделала своей говорящей куклой.

Ситуация была патовая.

– Мне не жаль одной биологической единицы ради выживания вида, – продолжил лаб. – Тем более, что за вами скоро придут.

Решение пришло внезапно, сверкнув в мозгу семинариста ослепительным клинком. Риск был велик – но не больше, чем сама смерть, маячившая теперь за ближайшим углом.

– Не успеют, – Книжник надменно улыбнулся. – Сейчас твой раб сдохнет, и я осуществлю свой план, о котором ты никогда не узнаешь…

В глазах лаба сверкнуло сомнение вперемешку с любопытством. Но было ясно – это не его взгляд. Это глядит из своей мрачной глубины Чёрная Королева.

– Прикончи его, Зиг, – произнёс Книжник.

– Ты уверен? – отозвался воин, отводя меч для удара.

– Да. Пока через него Королева не залезла ко мне в мозги. Нам ведь незачем раскрывать наши карты…