Кремль 2222. Охотный ряд

И замахнулся прутом, смотревшимся бледновато на фоне молотов. Впрочем, хватило и этого: все трое бросились наутек, один даже выронил драгоценный молот. Подивившись произведенному эффекту, Крэйг обернулся – и все встало на свои места: за спиной возвышался Гризли в рваных лохмотьях, с лицом, залитым кровью, со свежим рубцом на скуле. Он сжимал в отведенной руке свежий трофей – огромный, черный от краски и густо стекающей крови газовый ключ.

Несколько секунд вожак просто стоял, тяжело дыша и неподвижно глядя в глубину опустевшего туннеля. Наконец перевел взгляд выпученных глаз на Крэйга:

– Это ты молодчага, что свет вырубил. А то нам бы крышка.

Развернулся – и медленно побрел назад. Крэйг поплелся следом. Вылазка закончилась в их пользу, хоть и с потерями: двоих громил из свиты Гризли чумазые забили насмерть. Вон один, со свернутой челюстью и вывалившимся языком. А у этого голова неестественно свернута назад – типичный приемчик чумазых. Силища у некоторых из них неистовая, не дай бог попасть им в лапы. Тут у курсанта преимущество только в ловкости и умении наносить удары.

Однако два трупа – это залет, особенно накануне присяги. Так и под Отбраковку можно попасть вне очереди – говорят, и такое возможно. Нужно избавляться от тел погибших товарищей. Пять дохлых чумазых, брошенных тут же, курсантов не волновали – их бы забрали, не будь потерь среди своих. Ничего, позже местные здесь приберутся – не пропадать же мясу. Конечно, если раньше не поспеют дикие подземные трупоеды.

– Ну что, братва, зато пожрем от души, – склонившись над телами товарищей, мрачно сказал Гризли.

Впрочем, непохоже было, что он сильно переживал по поводу их гибели. Все-таки он псих, этот Гризли. Лучше бы это его замочили, честное слово.

В тайном закутке, известном лишь ночной крысиной банде, принялись обыденно потрошить приятелей. Тут же развели костер из заранее заготовленных корневищ пещерного древогриба. Мясо должно быть съедено, кости – закопаны. Останки бросят в крысятник неподалеку – пусть жиреют на будущее. Крысятина – деликатес, блюдо не на каждый день. Чего не скажешь о грибах, при виде которых порой начинаются рвотные позывы.

Пока мясо шипело на углях, курсанты молча передавали друг другу флягу с мутной брагой. Пьянящая жидкость быстро приводила в чувство, и сегодняшний неудачный рейд уже не казался столь уж ужасным.

– Это была хорошая охота, – пьяно улыбаясь, сипло сказал Гризли. Отхлебнул браги из фляжки, шумно рыгнул. – Все же наше, курсантское мясцо сочнее, а, парни? А то чумазые слишком жилистые и машинным маслом отдают. Может, в следующий раз сразу кого-нибудь из наших завалим, а?

Он заржал в полной тишине.

Крэйг переглянулся со всю дорогу молчавшим Гонзой. Лучший друг, как и остальные курсанты, не оценил шутки. Все-таки свои есть свои, а в рейд не ради жрачки, а ради драки ходят. И раз уж приходится пожирать товарища – это ритуал, а не повод набить брюхо.

Хотя так считали не все. Вон, тощий Таракан чавкает, аж за ушами трещит. Он никогда не бывает сытым. Паразиты у него, что ли? Нельзя сказать, что у Крэйга такая трапеза вызывала особый восторг, все-таки человечина – она на любителя. Крэйг предпочел бы крысятину. Но таков давний обычай, шедший еще со времен Последней Войны: погибший должен продолжать исполнять свой долг и после смерти. В те времена тело просто разбирали на органы; мозг шел на системы управления биороботам, руки-ноги становились обыкновенными запчастями для пехотинцев. Позже, с наступлением ядерной зимы, когда за горло взял лютый голод, в ход пошло и мясо. Мертвые должны служить живым – священное правило термитов. Именно потому в Термитнике не принято умирать своей смертью. Старые и больные добровольно обрывают свои жизни, отдавая все еще годные для переработки тела живым.

Вгрызаясь зубами в горячее сочное мясо, Крэйг мечтал, как погибнет в бою – а он обязательно погибнет, как подобает воину. Главное, чтобы тело не досталось врагу – а все, до последней кровинки, растворилось в боевых друзьях, придав им силы для новых побед. Разве можно мечтать о чем-то большем?

Главное, что для Термитника в целом не существенна потеря нескольких курсантов и чумазых работяг – Инкубатор работает исправно, производя все новых и новых термитов. Говорят, командование нарочно поддерживает внутреннее напряжение и постоянное противостояние между секторами – так происходит естественный отбор наиболее сильных особей. Вкупе с Отбраковкой это делает Термитник лишь сильнее.

– Ладно, – лениво поднимаясь на ноги, сказал, наконец, Гризли. – Пора возвращаться. Пока старик тревогу не поднял. Быстро прибрались и уходим. Да – и сытые морды вытрите как следует, не то сходу спалимся.