Кремлевские подряды. Последнее дело Генпрокурора

Представительная делегация швейцарцев прибыла в Москву в четверг, 14 сентября 2000 года, и, согласно программе, тут же отправилась осматривать достопримечательности российской столицы, не обойдя вниманием и Кремль, над реконструкцией которого трудились главные фигуранты дела – «Мабетекс» и «Мерката Трейдинг».

Основная часть визита началась утром в пятницу. Гости встретились с коллегами из Генпрокуратуры, представленными в расширенном составе. Особенно отмечалось, что в российскую делегацию был включен новый следователь Александр Филин, ведущий дело «Андава» – «Аэрофлот» и заменивший скандально ушедшего в отставку Николая Волкова. Присутствие Филина должно было стать доказательством того, что это не протокольная встреча и что разговор пойдет о конкретных уголовных делах. Тем более что по заведенной предшественницей Рошахера Карлой дель Понте традиции швейцарцы привезли с собой целую пачку документов, касающихся как дела «Аэрофлота», так и целой серии российско-швейцарских историй об отмывании денег через швейцарские банки российскими чиновниками, их родственниками и друзьями-бизнесменами.

Но если с «Аэрофлотом» все было более-менее понятно (в разгар развернувшейся в то время борьбы с Березовским это дело стало приобретать благородно-конъюнктурный статус), то «Мабетекс» по-прежнему оставался самой неудобной и максимально замалчиваемой российской Генпрокуратурой темой. Не случайно, что если в зарубежных (а затем и в российских) средствах массовой информации и появлялись материалы этого расследования, то, кроме самих швейцарцев, обеспокоенных судьбой следствия, сделать это было некому.

То, что из двух «неудобных» дел российская Генпрокуратура выбрала наименее для себя опасное, свидетельствует и такой чисто чиновничий факт: на торжественный прием в честь визита гостей не был приглашен следователь Тамаев, который вел дело «Мабетекса». Судя по всему, чтобы не мозолил швейцарцам глаза и не вызывал у них желания задать российскому следователю какие-то непредвиденные вопросы.

Материалы, привезенные швейцарцами, вызвали в напряженном ходе переговоров настоящую бурю. Российские прокуроры даже отказались принимать некоторые из привезенных документов по делу «Мабетекса» (их запрашивал более года тому назад мой заместитель Владимир Давыдов): Рошахеру заявили, что необходимость в них уже отпала. А после встречи Устинов сделал все возможное, чтобы оградить Генпрокурора Швейцарии от общения с журналистами.