Крещенные кровью

— Обожди, Андреевич, дай с мыслями собраться, — выпалил Степан. — Всю ночь в седле… Извини, устал как собака.

В висках у него вдруг заломило. Он принялся их растирать кончиками пальцев.

— Где Бурматов и Теплов? — спросил Горовой, усаживаясь за стол.

Прежде чем ответить, Калачев залпом выпил стакан воды.

— Оба опера в руках у бандитов.

— Как это случилось? — Дмитрий Андреевич строго взглянул на Степана.

— Случилось вот… Окружили, обезоружили и в усадьбу увели.

— А ты почему не с ними? Почему они у бандитов, а ты нет?

— Я?

Не ожидавший такого вопроса Калачев растерялся. Он снова принялся растирать пальцами виски. Обруч, стягивающий лоб, немного расслабился.

— Я действовал так, как позволяла обстановка.

Степан подробно рассказал, что произошло у забора усадьбы, не упустил ничего. Но, судя по изменившемуся лицу Дмитрия Андреевича, понял, что его рассказ произвел на начальника обратное впечатление.

— Что ж это получается, Калачев: когда бандиты напали на твоих товарищей, ты у забора отсиживался? — спросил он, тяжело дыша и сжимая кулаки.

— А что я мог сделать? — промямлил, опуская голову, Степан.

— С наганом в руках ты не знал, что делать? — закричал Горовой и подался вперед.

— Я мог в темноте попасть в Бурматова или Теплова, — выдавил из себя оправдание Степан и почувствовал, что оно прозвучало совсем неубедительно.

Прежде чем продолжить разнос, Дмитрий Андреевич с минуту смотрел не мигая в бегающие глаза подчиненного:

— Вот гляжу я на тебя, Калачев, и не пойму. То ли тупица ты непроходимый, то ли скрытый и коварный враг, затесавшийся в ряды ОГПУ?

— Я?! — Степан побледнел, задрожал и вскочил со стула.

— А ну сядь, мразь! — заревел Горовой, сделавшись непохожим на самого себя.

Он был страшен в гневе. Степан присел опустошенный, униженный и сломленный невероятным обвинением.

— Волокита — раз! — Дмитрий Андреевич загнул указательный палец на правой руке. — Никаких результатов — два! Неоказание помощи попавшим в беду товарищам…

Горовой, как плевки, бросал в лицо Степана одно обвинение за другим, не забывая загибать пальцы. Все обвинения были необоснованными, но звучали столь веско и убийственно, что Степан ничем не мог их опровергнуть. Сделав паузу и немного успокоившись, Дмитрий Андреевич продолжил:

— Пока ты волокитил дела, Калачев, бандиты действовали нагло и дерзко… Разгул банды мог бы продолжаться еще дольше, если бы не помощь неизвестного доброжелателя!

Он взял со стола исписанный мелким убористым почерком лист бумаги, помахал им в воздухе и продолжил:

— Банду возглавляли два безграмотных подонка, которые на деле оказались намного мудрее и изворотливее опытных сотрудников ГПУ! — Дмитрий Андреевич посмотрел на сделавшееся пепельным лицо Степана. — Да-да, именно тебя я имею в виду, следователь Калачев! Так это что: невероятное везение, сопутствующее бандитам или предательство следователя?

— Да ты с ума сошел, Андреевич! — вскричал возмущенно Степан и снова вскочил со стула.

— Сядь! — рявкнул Горовой и положил перед собой наган. — Кто из нас сошел с ума, чуть позже покажет следствие! А сейчас… Сдай-ка мне оружие, гражданин Калачев, а сам отправляйся под арест в камеру!

Раздавленная страшным безосновательным обвинением душа Калачева вдруг воспылала праведным гневом. Он медленно расстегнул кобуру, достал из нее наган и швырнул его на стол.

— Тут людей спасать надо, а ты…

— С этой минуты не «ты», а «вы», — отрезал Дмитрий Андреевич. — Время фамильярности прошло. Теперь, пока не восторжествует истина, ты не следователь ГПУ, а подозреваемый гражданин Калачев!

— Хорошо, время покажет, кто из нас прав! — резко отозвался Степан. — Но не забывай про Теплова и Бурматова, гражданин начальник, их прямо сейчас спасать надо, понял?

Горовой убрал револьвер Калачева в ящик и ухмыльнулся:

— О них надо было тогда побеспокоиться, когда они в руках бандитов оказались. Ну ничего, и до их освобождения дело дойдет… Подождут, пока мы с бандой в городе разделаемся!

Калачев едва не задохнулся от ярости, столкнувшись с таким цинизмом.

— Да их убьют, ты понимаешь это?! — заорал он на Горового, едва сдерживаясь, чтобы не наброситься на него с кулаками.

— Будем надеяться, их минует чаша сея, — усмехнулся Дмитрий Андреевич. — А теперь встать, руки назад и шагом марш к выходу!

Степан не пошевелился.

— Эти «войска» на улице все на банду двинете? — спросил он, доставая из кармана пачку папирос.

— А ты думал, война началась? — ухмыльнулся Горовой, посмотрев на часы. — Ну, вставай, я сам отведу тебя в камеру.

— Кто руководит бандой? — неожиданно спросил Степан. — Не поверю, что не Купец?

— Дело хозяйское, можешь не верить. А бандой руководили Прокофий Исаев и Михаил Московой. Тебе о чем-то говорят эти имена и фамилии, если они не твои приятели?

Калачев пропустил сарказм начальника мимо ушей, а Дмитрий Андреевич продолжил:

— Тогда руки за спину, вставай и пойдем в камеру… У меня больше нет времени с тобой разговаривать.

* * *