Равиль Валиев

Крест

Пролог

Все было не так! И работа эта, будь она неладна, и возвращение в родной город… Все как будто бы выкраивалось из частичек вселенского пазла только лишь для того, чтобы Матвей закончил свою жизнь в этом старом цехе никому ненужного и заброшенного завода.

За чужие деньги и чужую ответственность… Он с ненавистью посмотрел на сумку, лежащую у его ног. Хотел ее пнуть, но, услышав какой-то шорох в стороне, напрягся и выглянул из-за кучи битого кирпича, за которой прятался.

Цех, в который угораздило попасть Матвею, был огромен. Он состоял из какого-то невероятного количества помещений, пристроек, лестниц и ответвлений. И все это было разрушено настолько основательно, что Матвей, даже в своей незавидной ситуации, возмущенно думал: «Как на вражеской территории, в самом деле».

Вырвано и вынесено было абсолютно все. Матвей не был знатоком конструкций подобного рода заводов, но еще по детским воспоминаниям, а было время, когда отец брал его с собой на работу, помнил большое количество грохочущих станков, пучки толстенных кабелей на стенах и огромные вентиляторы. А еще смешные, почти игрушечные электрокары, снующие в суете производства. Которые так понравились маленькому мальчику Матюше, прячущему ладошку в надежной отцовской руке.

Теперь от этого всего остались только память, голые стены и перерытые полы.

Матвей, в своем паническом бегстве, влетел в это помещение и рухнул за внушительную кучу строительного мусора, опасно нависающей над глубокой траншеей с разрушенными кирпичными стенками. Судорожно перевел дыхание и с облегчением откинулся на спину.

Глядя в высокий выщербленный потолок, он заново прокрутил в голове все факты сегодняшнего дня, которые, стоило это признать, связывались в столь плотный узел, что разрубить его могло только божественное провидение. Которое что-то не спешило проявлять себя…

Неожиданно Матвей уловил тихий, на грани слышимости разговор – слух истончился до такой степени, что ему казалось, что он может услышать звук пролетающей в десяти метрах мухи. Осторожно вытянулся и выглянул поверх кирпичной насыпи. А вот это стало роковой ошибкой – своим движением он нарушил неустойчивое равновесие, сохраняющееся здесь годами. Вся мешанина строительного мусора опасно зашевелилас, ь и Матвей, раскинув руки, прижался к поверхности, пытаясь остановить движение. На секунду ему показалось, что это удалось, но тут его правая нога внезапно потеряла опору. Чтобы удержаться на крутом склоне он схватился за выступающий кусок бетона, но тот, предательски вывернувшись, с грохотом покатился вниз, рождая небольшую лавину. Матвей сдался и, оседлав поток, в клубах пыли, сполз на самое дно канала. Следом, с остатками мусора, словно верный пес, приехала сумка.

Едва стих стук последнего скатившегося камешка, Матвей замер, нервно прислушиваясь к звукам. Было поздно – шаги преследователей стали приближаться. А то, что это были именно они, он убедился тотчас же – недалеко раздался картавый крик главаря.

– Ну чё там, Петруха?

Петруха, после паузы ответил, оказавшись настолько близко от Матвея, что тот вздрогнул.

– Да здесь он где-то! Притаился, скотина!

Матвей похолодел. Страх вновь начал туманить его сознание. Он в панике огляделся.

Канал уходил к дальней стороне цеха и там делал резкий поворот. Что было за ним Матвей даже не догадывался. А вот другой его конец, куда он как раз и угодил, оканчивался почти отвесной насыпью. И голос крепыша доносился именно оттуда. Ситуация становилась все более тупиковой.

От беспомощности закружилась голова. Он в отчаянии схватил кусок того самого вероломного бетона, оценивающе подбросил на ладошке и откинул в сторону. Его блуждающий взгляд упал на остаток кирпичной стены, из которой многообещающе торчал кусок рифлёного металлического стержня, толщиной с большой палец его руки.

Не веря себе и боясь спугнуть наступившую тревожную тишину, он осторожно взялся за покрытую коркой ржавчины арматуру и сильно дернул. Но его ждало жестокое разочарование – проклятый кусок металла неожиданно крепко сидел в растворе, зажатый кирпичами.

Он несколько секунд оглушенно смотрел на него, не веря в случившуюся несправедливость. Сейчас для Матвея в этом металлическом стержне воплотилось все его понимание безопасности – это был и меч-кладенец, и автомат Калашникова, и даже его потерянная в бою пресловутая бита. Только они могли спасти его от неминуемой смерти.

Краем сознания, еще сохранившим трезвость мышления, Матвей четко оценивал всю абсурдность своих ожиданий – против трех пистолетов в умелых руках нет никаких шансов. И не было бы даже у супергероя Стивена Сигала, освобождающего авианосцы в одиночку.

Матвей осознавал это, но ничего не мог поделать с древними инстинктами, твердящими о том, что добро должно быть с кулаками. «А в нашем случае – с арматурой» – вконец разозлившись, он начал выворачивать из стены этот сомнительный символ возмездия.

Меж тем, изрядно приблизившийся главарь картаво вещал в пространство, явно имея в виду, что Матвей его слышит.