Крест и клинок

— Этот человек — форкат, каторжник. Говорит, что сбежал в море еще мальчишкой, попадал в разные передряги и очутился на купеческом корабле, направлявшемся в Ливан. Он подписал договор, думая, что владелец судна — грек-христианин, но когда корабль перехватила мальтийская галера ордена Иоанна, оказалось, что настоящий владелец — турок и что груз их предназначается египетскому паше. Его взяли с этого купеческого судна как пленника, привезли на Мальту и судили судом рыцарей. Судьи решили, что он предал свою страну и веру, и по этому обвинению приговорили к веслу пожизненно. Они даже назначили за него цену раба, чтобы вознаградить команду, которая его захватила. Видать, владелец «Герасима» купил его — заплатил прямо на ступеньках суда, — и вот уже три года, как он на этой галере. Он не надеется выбраться отсюда, разве только заболеет или помрет.

— Значит, его положение не лучше нашего, — заметил Гектор.

Но лицо Бурдона по-прежнему выражало недоумение.

— Но вот чего я никак не пойму. Он говорит, что почти все гребцы на «Герасиме» — отступники, захваченные или купленные, и родом они из самых разных стран, да еще несколько турок. И вряд ли кто-нибудь здесь осужден на определенный срок. Все приговорены пожизненно, и последний доброволец-гребец покинул галеру на Мальте. По его разумению, хозяин галеры хочет иметь постоянную команду, чтобы «Герасим» стал самой лучшей из всех галер в Средиземном море — в смысле повиновения и порядка. И вот что странно — похоже, этот галерник чуть ли не гордится тем, что сидит здесь.

Снова прозвучал пронзительный свисток комита, и галерник, который разговаривал с Бурдоном, сказал:

— Пятиминутное предупреждение. Лучше готовьтесь ко сну. Отлейте и расстелите плащи. Ночью бывает холодно. Как только огонь погасят — никаких разговоров.

Тут Гектор увидел, что некоторые из гребцов собирают небольшие настилы, установленные на коротких шестах фута три высотой. Вот уже они натянули пологи над этими настилами, так что внутри большого навеса появилось полдюжины палаток поменьше.

— А это для чего? — спросил Гектор.

— Там спят комиты и старшие надсмотрщики, — ответил галерник. — Плавают у нас над головами, как в облаках. Гребцы под ихними постелями имеют «запасные места». Они прислуживают комитам, как слуги, и едят объедки с их стола.

— А как же мы? Где мы будем спать? — недоумевал Гектор, озираясь.

— Там же, где сидите, — последовал ответ. — Будете по очереди вытягиваться на скамье или под ней на палубе. На всех пятерых места не хватит, так что половине придется спать, стоя на коленях, головой на скамье.

— Здесь же не хватит места.

— Сейчас-то просто роскошь, — заверил галерник. — Вот подожди, когда тебе придется делить скамью со всеми да еще с веслом.

Только тут Гектор понял, что не видит на «Герасиме» весел. Интересно, где же они, размышлял он, когда снова прозвучал сигнал, и на всей галере воцарилось мертвая тишина.

* * *

На другое утро он узнал, куда подевались весла галеры. После скудного завтрака, состоявшего из воды и хлеба, команду «Герасима» отвели по набережной к тому месту, где стояли на якоре два небольших корабля. Это были галиоты — галеры вдвое меньшие, предназначенные Корпусом для учебных плаваний. Длинные весла, выкрашенные алым и белым, аккуратно были выложены на скамьи. Гектор узнал цвета «Герасима».

— Команда, по местам! — рявкнул сопровождавший их начальник гребцов. — Скамьи с первой по двенадцатую на первый галиот; скамьи с тринадцатой по двадцать шестую — на второй.

Гектор и его товарищи едва успели добраться до передних скамей и были прикованы к ним к тому времени, когда Якуп, вооруженный пастушьим кнутом, появился на помосте над ними.

— Ты, с клеймом на щеке, — проговорил он, указывая на Бурдона, — покажи-ка всем, как это делается.

Бурдон взялся за деревянную хватку, закрепленную на массивной рукояти весла толщиной с мужское бедро, и уперся правой ногой в край передней скамьи.

— Теперь — гребок!

Бурдон попытался оттолкнуть от себя валек весла, привстал, будто поднимаясь по лестнице, потом откинулся назад, всей своей тяжестью потянув рукоять на себя. Огромное весло не шелохнулось.

— Еще! — приказал начальник гребцов.

Он щелкнул кнутом по плечам Бурдона. Вор скрипнул зубами и повторил попытку, однако весло не двинулось с места.

— Теперь ты! — пролаял начальник гребцов, указывая на Гектора.

Гектор схватился за соседнюю хватку и повторил движения Бурдона.

— И ты!

На этот раз — Дану, который присоединился к их попыткам, и тяжелое весло с трудом начало подвигаться.

— И ты!

Четвертый человек на гребной скамье добавил свой вес, однако лишь тогда, когда дюжий оджак, сидевший дальше всех от борта, присоединился к другим гребцам, тяжелое весло начало с натугой опускаться и подниматься.

— Хватит! — гаркнул начальник, переключив все внимание на следующую скамью новичков.

Как только Якуп отошел настолько, что не мог их услышать, Бурдон прошипел:

— Когда галера пойдет, следи за рукоятью весла позади нас. Она запросто может вышибить нам мозги…

— Начинаем!