Крест и крыло (СИ)

Говорят, если нагадит птица - к деньгам. Если нагажу я - а черт его знает, к чему? Мысли сонные и вялые. Мне надо что-то сделать, определенно... что именно?

Не помню, ничего не помню... где я?

Кто я?

Вокруг все кружится и мутится. Потом глаза заволакивает разноцветная пелена.

А потом она раздвигается - и я ясно вижу экстрасенсиху Татьяну.

О, черт!

Это мой глюк?

Дайте скорее закусить! Или еще выпить... не хочу ЭТО видеть...

Лицо экстрасенсихи исполнено какого-то хищного злорадства.

- Что ж, вот мы и встретились. Не так ты и грозна, когда лежишь тут, беспомощная... Ты все забу-дешь, Юлечка. Ты ничего не будешь помнить. Зато я все буду знать. Сейчас я осторожненько попыта-юсь отрезать тебя от твоей магии - и все будет хорошо.

На шее смыкается что-то обжигающе холодное.

Руки?

Две ледяные ладони.

И в следующий миг волна черноты накрывает меня с головой. Так чувствует себя человек, внезапно потерявший все шесть чувств. Остается только одно. Всепоглощающее. Уничтожающее меня.

Боль.

Сначала нестерпимая. А потом уже ласковая и даже привычная. Она обнимает меня, отделяет созна-ние от тела - и я уплываю. Я знаю, там, где мое тело сейчас происходит что-то кошмарное. Но вер-нуться не могу. Это слишком для человека. Я не выдержу. Я сойду с ума. Хотя... возможно и уже со-шла...

И только где-то на грани звучит или ощущается злорадное:

- Ты сама виновата. Сама виновата... надо было по-хорошему, пока тебя добром просили...

И я уплываю все дальше и дальше в эту черноту.

Я умираю?

Наверное, да.

Я проваливаюсь, умираю, растворяюсь в небытии, меня просто поглощает нечто невразумительное и на редкость неприятное...

Но так не должно быть! Меня должна после смерти принять моя поляна, а не это... гнусное варе-во!!!

Я не хочу!!!

Я не позволю!!!

Алым вспыхивают нити моей кровной связи. И последним усилием я зову единственного человека, который может мне помочь...

- Мечислав!!!

***

- Давление семьдесят на двадцать! Пульс сто пятьдесят! Мы теряем ее!!!

- Ничего! Это просто побочные эффекты!

Татьяна с удовольствием разглядывала девушку, лежащую на кушетке. Сейчас все ее тело билось и изгибалось в конвульсиях. Она металась так, что трое мужчин не могли удержать ее на месте. Выги-балась, сворачивалась в кольцо, распрямлялась, выгибаясь дугой - и опять сворачивалась назад, зубы были сжаты с такой силой, что казалось, сейчас треснут челюсти. На висках и шее взбухли синие вены.

- Вы что!?

Отец Михаил, влетевший в комнату, замер от ужаса.

- Ничего страшного, - улыбнулась Татьяна. - Я даже не ожидала, что на нее это так подействует!

- Да она сейчас сдохнет у нас на руках! - взвыл один из мужчин. - Давление падает! Здесь уже не больше сорока! Пульс вообще бешеный, вы посмотрите, она же вся в судорогах...

- Это пройдет - попыталась уверить Татьяна.

Но ее уже никто не слушал.

Тело девушки выгнулось в последний раз - и бессильно обмякло на диване.

- Пульса нет!

- она не дышит!

- Отойди от нее по-хорошему! Мы ее не откачаем!

Сильные руки оторвали ладони экстрасенсорши от шеи умирающей девушки!

- С ума сошли!? - взвыла Татьяна, отлетая в угол комнаты. Но ее уже никто не слушал.

Двое мужчин уже бросились делать искусственное дыхание. Третий держал Юлю за руку, лихора-дочно пытаясь нащупать пульс. Пульс не находился.

Впрочем, недолго.

Режим реанимации. Четыре толчка грудной клетки - вдох, четыре толчка - вдох, четыре - один, че-тыре - один... и так раз пятьдесят.

Пока на очередной связке Юля не вздрогнула - и застонала. Тонкое тело бессильно распласталось по кровати.

- Это началось, когда Татьяна стала работать с ее аурой? - уточнил отец Михаил.

- Да.

- А до того? Молитвы, святая вода?

- Ноль реакции. Но стоило нашей даме начать воздействие, как сразу начались судороги.

- Не игра?

- Шеф, вы что!? Такое - не сыграешь! Вы сами видели! Еще бы несколько минут - и мозг начал бы умирать.

Отец Михаил задумчиво кивнул.

Действительно, такое не сыграешь. Но как же тогда быть?

- Танечка, - ласково попросил он разобиженную на весь свет даму, - пожалуйста, объясните, что вы с ней хотели сделать?

Потребовалось полчаса уговоров, чтобы успокоить экстрасенсоршу и добиться от нее толкового объ-яснения.

- Я просто хотела. Чтобы она была безопасна.

- Я думал, силу нельзя перекрыть? Нет?

- Нельзя. Но вмешаться в ее память - можно. Я не так сильна, как отец Алексей, но пока она в бес-сознательном состоянии, моих умений могло хватить, с божьей помощью...

- Но что-то пошло не так?

- Да. При первом же вторжении в разум Юлии, ее тело начало умирать.

- Вот как?

- Да. Она не допустит никаких вторжений.

- И что нам остается?

- Только одно. - Татьяна пришла в себя и собралась с мыслями. - Надо обколоть ее наркотиками. И везти в монастырь именно в таком состоянии. Здесь я ее оставлять не рискну. Она не поддается ника-кому воздействию.

- а там?

- Там - святая земля. Там она ничего не сможет сделать.

- ты съездишь с ней и проверишь.

Татьяна пожала плечами. Приказ ей не понравился, но не спорить же с начальством.

- Как скажете. Когда выезжаем?

- У тебя есть двадцать минут, чтобы собраться.

- А...