Крест княгини Ольги

Когда Ахмет пришел в себя, он лежал на полу в вагончике дорожных рабочих. Руки и ноги его были крепко связаны, рядом с ним сидел на корточках тот самый худощавый парень, который вытащил его из оврага. Он разглядывал Ахмета с холодным неприязненным интересом, как редкое, но отвратительное насекомое.

– Очнулся, – сказал он кому-то, – можно с ним поговорить.

Ахмет повернул голову, огляделся.

В той части бытовки, которую он мог видеть, кроме худощавого парня была та самая баба, Елена Лотарева, и чудом выживший водитель ее мужа.

– Вы все покойники, – процедил Ахмет сквозь зубы.

– Все мы когда-нибудь умрем, – спокойно ответила Лена. – Но мне почему-то кажется, что из нас ты умрешь первым.

Ахмет грязно выругался и попытался плюнуть в нее, но во рту у него пересохло. Лена взяла колченогий табурет, придвинула его и села рядом с Ахметом.

– Ну что – поговорим? – Она оглядела его внимательным, изучающим взглядом. – Расскажи, что ты сделал с моим мужем. И самое главное – кто тебе это приказал.

– Не знаю, о чем ты говоришь, – неприязненно процедил Ахмет.

– Не знаешь? А это что такое? – Елена неожиданно сильной рукой схватила Ахмета за запястье, расстегнула и сняла с его руки часы. – Эти часы я покупала вместе с ним, – проговорила она, с трудом сдерживаясь. – На его сорокалетие. А ты…

– Ты покойница, – повторил Ахмет сквозь зубы, – ты скоро отправишься на тот свет. Там и расспросишь своего муженька. Он там тебя давно уже дожидается.

– Не хочешь говорить? – Лена оглядела своих спутников. – Что будем делать, ребята?

В поле зрения Ахмета появился еще один человек. Рослый, немного сутулый, с тронутыми сединой волосами, он заметно прихрамывал. Один его глаз был закрыт черной повязкой, придавая ему сходство со знаменитым полководцем.

– Здорово, Шамиль! – проговорил он странным, словно надтреснутым голосом. – Узнаешь меня?

– Я… я не Шамиль, – голос Ахмета задрожал. – Я Ахмет… не знаю никакого Шамиля…

– Ты можешь называть себя хоть Ахметом, хоть Магометом, хоть Наполеоном, но я тебя узнал. Я тебя никогда не забуду. Тебя и ту яму под Шатоем.

Одноглазый замолчал, лицо его окаменело.

– Я просидел там с ребятами две недели, мы все чуть не передохли от голода и жажды, и тут появился ты. Ты велел вытащить нас из ямы – но только для того, чтобы запытать до смерти. И ты их всех запытал, замучил – и Леху Кузнецова, и Степаныча, и Веселого… их страдания доставляли тебе удовольствие! Садист чертов! Ты и меня запытал почти до смерти… но тут подошла третья рота, подошли они – Рома, Серега, Том, – и ты сбежал со своими бандитами, и ты бросил меня – думал, что я уже умер. А я выжил, только остался без глаза и хромаю с тех пор. Ладно, это мне не очень мешает.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, – прохрипел Ахмет (или Шамиль). – Я не был на той войне, не был. Можешь проверить по документам.

– Мне не нужны никакие документы! – оборвал его Кутузов. – Я знаю, как легко их купить! Только я никогда тебя не забуду! Никогда не забуду, как ты окурком выжег мой глаз! Никогда не забуду, что ты сделал с Лехой Кузнецовым перед тем, как пристрелить! Знаешь старый закон – око за око? Его никто не отменял. Вот сейчас я поступлю с тобой по этому закону. Ты ответишь мне за них всех – за всех тех ребят… я сделаю с тобой все, что ты делал с ними… с нами… и постараюсь, чтобы ты не умер как можно дольше!..

Единственный глаз Кутузова побелел. Он наклонился над Ахметом, протянул к нему руки…

– Уберите его от меня! – завизжал тот. – Я все вам расскажу! Все! Только уберите его!

Рома положил руку на плечо Кутузову и мягко проговорил:

– Подожди, старик. Пусть он расскажет.

Кутузов вздохнул и встряхнул головой, как будто освобождаясь от тяжелого сна, отошел в сторону.

Над Ахметом – или Шамилем – снова склонилась Лена.

– Я слушаю!

– К нам приехал незнакомый мужик из Питера, – начал Ахмет. – У него была малява… записка от серьезных людей… он сказал нам, что нужно убрать одного человека, который приедет на днях. То есть убрать его он может сам, а мы должны только обеспечить операцию. За это нам обещали очень хорошие деньги.

– Вам – это кому? – перебила его Лена.

– Мне и… мне и майору.

– Мелентьеву? – уточнила Лена.

– Ну да, кому же еще?

– Выходит, он тебя крышует?

– Ну да! – Ахмет зло сверкнул глазами.

– А что это был за человек, тот, из Питера, что привез вам маляву?

– Я у него документы не спрашивал! – огрызнулся Ахмет.

– Но хотя бы как он выглядел?

– Обыкновенно выглядел. Лицо такое длинное, как бы сказать…

– Лошадиное? – подсказала Лена, вспомнив человека, который караулил ее на вокзале.

– Во-во!

– Рассказывай дальше!

– Значит, приехал твой муж вот с ним, – Ахмет кивнул на Сергея. – Мы обсудили с приезжим операцию. Водилу я сразу взял на себя, послал механика, чтобы тот испортил его машину, а потом отправил ребят, чтобы как следует отделали, а потом выбросили в овраг. Машину, ясное дело, на запчасти разобрали, но он, выходит, оклемался.

– Выходит, – процедил Сергей.

– Дальше!

– А дальше тот приезжий пробрался в номер твоего мужа, дождался, когда он уснул, и сделал ему укол.

Глаза Лены сверкнули, но она промолчала.