Читаем Крестьянские восстания в Советской России (1918—1922 гг.) в 2 томах. Том первый полностью

Признавая кооперацию формой приспособления крестьянства к условиям капитализма, Туган—Барановский усматривал в ней зарождающиеся основы иного хозяйственного строя. Он обращал внимание на огромную воспитательную функцию кооперативного движения, создающую условия для повышения духовного уровня крестьян через создание сети библиотек, музеев, учебных заведений, курсов, народных домов[302]

. Туган—Барановский размышлял о кооперативном идеале. Он считал, что кооперативный идеал совпадает с идеалом анархическим, поскольку построен на тех же принципах: отрицании власти человека над человеком, добровольности, свободе, отсутствии принуждении. Близость мыслей Туган—Барановского в этом вопросе с идеями Кропоткина и других теоретиков анархизма выразилась, к примеру, в следующем заключении: не страсти людей должны приспосабливаться к общественному устройству, а социальное устройство должно быль таково, чтобы страсти человека направлялись не во вред обществу, а на пользу ему. В этой связи он отмечал, что кооперативный идеал есть более высокий социальный идеал, чем коллективизм, подразумевающий существование принудительной власти, подавление гармоничного развития человека, отрицающий принцип частной инициативы. Туган—Барановский утверждал: основная идея коммунизма, выраженная в коллективизме, – не более, чем половина социальной идеи, другая половина социальной идеи – в принципе частной инициативы. Он считал, что основное направление его современников—социалистов ориентировано на концепцию государственного социализма с идеей грубого, неразвитого коллективизма в своей основе. Цивилизованный социализм отнюдь не требует уничтожения крестьянской собственности и замены крестьянского труда обработкой земли большими общественными группами
[303]
.

Можно утверждать, что спор о преимуществах и достоинствах той или иной формы хозяйствования на селе конструктивно решен представителями сложившейся в России еще в дореволюционные годы так называемой организационно—производственной научной школы, расцвет которой пришелся на первую половину 1920—х гг. А. В. Чаянов, Н. Д. Кондратьев, А. Н. Челинцев, Н. П. Макаров, А. А. Рыбников, А. Н. Минин, Г. А. Студенский и другие разработали синтезированную модель аграрной эволюции. В чем ее суть? Различные виды хозяйств имеют свои особенности. Так, Н. Д. Кондратьев (ученик Туган—Барановского) выделял три основные вида: мелкое трудовое хозяйство, крупное капиталистическое, крупное кооперативное. Сравнение трудового хозяйства и капиталистического дает результат: да, у последнего есть несомненное преимущество: меньше затрат приходится на бытовую инфраструктуру; меньше затрат в производстве в расчете на единицу площади; существует разделение труда; лучшие условия для применения научных рекомендаций и открытий, использование новейшей техники. Но почему же трудовое хозяйство оказывается более стойким и живучим, чем крупное капиталистическое? Крупному капиталистическому хозяйству необходим капитал, но он вкладывается там, где выгодно. В сельское хозяйство вкладывать не всегда выгодно, поскольку вложенный капитал приносит мало прибыли, поэтому в этой сфере ощущается нехватка капитала. Почему невыгодно? Потраченный на приобретение машин, постройки капитал используется на селе обычно полгода, а то и менее, остальное время года машины не работают, а постройки пустуют. «Мертвый» же капитал, не вращающийся в обороте, капиталисту не нужен. Кроме того, в сельском хозяйстве объективно существует повышенная доля риска для инвестиций капитала – сказывается зависимость от природных условий, урожая. Но за счет вложенного капитала необходимо покрыть стоимость произведенных затрат, оплату наемного труда и рассчитывать, помимо этого, на гарантированную прибыль. В сельском же хозяйстве нет уверенности в получении прибыли. К этим обстоятельствам добавляется проблема критической нехватки наемной силы: наемные работники предпочитают уходить в город, им выгоднее работать в промышленности: выше зарплата, круглогодичная занятость.

Жизненность и стойкость трудовых крестьянских хозяйств заключается в иной хозяйственной мотивации: добывании средств к существованию, а не погоне за прибылью, в результате издержки и затраты таких хозяйств сокращаются. В условиях неурожая или других природных невзгод крестьянин не бросает свое хозяйство, он находит возможности получения побочных заработков. Но мелкое трудовое крестьянское хозяйство – лишь переходная ступень. Будущее, по Кондратьеву, за крупными кооперативными хозяйствами. В регулировании площади землевладения целесообразно постепенное отчуждение излишков земли сверх трудовой нормы, но только посредством налоговых мер[304].

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Опровержение
Опровержение

Почему сочинения Владимира Мединского издаются огромными тиражами и рекламируются с невиданным размахом? За что его прозвали «соловьем путинского агитпропа», «кремлевским Геббельсом» и «Виктором Суворовым наоборот»? Объясняется ли успех его трилогии «Мифы о России» и бестселлера «Война. Мифы СССР» талантом автора — или административным ресурсом «партии власти»?Справедливы ли обвинения в незнании истории и передергивании фактов, беззастенчивых манипуляциях, «шулерстве» и «промывании мозгов»? Оспаривая методы Мединского, эта книга не просто ловит автора на многочисленных ошибках и подтасовках, но на примере его сочинений показывает, во что вырождаются благие намерения, как история подменяется пропагандой, а патриотизм — «расшибанием лба» из общеизвестной пословицы.

Андрей Михайлович Буровский , Андрей Раев , Вадим Викторович Долгов , Коллектив авторов , Сергей Кремлёв , Юрий Аркадьевич Нерсесов , Юрий Нерсесов

Публицистика / Документальное