Крестное знамение

Час спустя, утомившись от первых пяти женщин, Радж велел им умыться и сменить простыни, а сам залез в горячую ванну с четырьмя другими «моделями», которые до того сидели в сторонке и наблюдали. Нарайян приказал одной девице сесть к нему на колени и мыть ему волосы, а другая сзади должна была тереть ему шею. Две другие по очереди натирали Раджу ноги, наперебой расхваливая его красоту и способность возбуждать женщин.

Их возбуждение испарилось в одно мгновение, как только в помещение ворвались четверо мужчин в капюшонах и, демонстрируя хорошую военную выучку, бросились к горячей ванне. Один из мужчин приставил пистолет к голове Нарайяна, скомандовав не шевелиться, а остальные тем временем окружили обнаженных «моделей» и попытались загнать их в соседнюю комнату. Задача была не так проста, как первоначально они полагали, — женщины были либо густо намазаны маслом, либо намылены, из-за чего постоянно скользили по мокрому кафелю и падали. «Модели» визжали и вопили, оступались, хватались за зеркальные стены и снова падали на пол. В конце концов их все-таки удалось вытеснить в соседнюю ванную комнату, куда большая их часть проследовала на четвереньках, выставляя напоказ голые задницы.

Сцена была бы, бесспорно, комической, если бы не жесткие взгляды четверых мужчин в капюшонах и не пистолет, приставленный к голове Нарайяна. Мужчины не только не смеялись, но даже не взглянули на процессию обнаженных женщин, что следовала мимо них. Они стояли, не шелохнувшись, словно каменные статуи.

Для бичевания было назначено другое место. Здесь находилось слишком много народу, да и охрана Нарайяна находилась неподалеку. Раджа отвезли в бунгало, расположенное в отдалении от дороги Ратчадаписек и все-таки достаточно близко, чтобы не тратить на поездку слишком много времени.

Они начали с того, что привязали свою жертву к раме кровати и заклеили скотчем рот. Руки и ноги Раджа были распростерты, как на известной гравюре Леонардо. Он был полностью во власти своих мучителей.

Человек с пистолетом засунул оружие за пояс и вытащил короткую кожаную плеть-треххвостку с прикрепленным к концу каждого хвоста свинцовым шариком. Именно такой плетью бичевали Христа. Она разрывает тело не хуже цепной пилы. Именно она лишила его сил задолго до того, как его пригвоздили к кресту. То же самое сейчас произойдет и с Нарайяном.

Первый удар вызвал тошнотворный хруст, за которым последовал приглушенный вопль Нарайяна. Но никто не придет ему на помощь. Сквозь толстый скотч крики практически не проникали, да и бунгало находилось слишком далеко от многолюдных улиц, чтобы привлечь чье-то внимание.

Человек с плетью бичевал Раджа еще несколько минут, пока ноги, плечи, спина жертвы не покрылись черными синяками, а кожа не могла больше выносить новых ударов и стала разрываться подобно оберточной бумаге. Кровь из вен и капилляров просачивалась в эпидермис, а когда очередные удары рассекли артерии в мышцах, она хлынула фонтаном.

В точности как две тысячи лет назад. В точности как перед смертью Христа.

Через какое-то время Нарайян потерял сознание, но не раньше, чем кожа, содранная хлыстом у него со спины, повисла подобно лохмотьям, выкрашенным в малиновый цвет.

Это было только начало. Дальше будет хуже. Намного хуже…

И будет продолжаться до тех пор, пока мир не поймет, чего они хотят.

Глава 20

Среда, 12 июля

Орвието, Италия

Пейн с Джонсом утренним рейсом прилетели из Лондона в Рим. В самолете Пейн позвонил служащему компании «Феррари», который давно пытался убедить его приобрести у них новую модель, и попросил автомобиль напрокат.

После посадки, получив багаж, они заметили, что какой-то прилизанный парень в еще более безупречном костюме держит в руках табличку с надписью «Пейн». Парень обнял и расцеловал их так, словно они были его ближайшими родственниками, схватил вещи и понесся по коридору. А еще через две минуты открыл боковую дверь и вывел их на стоянку для VIP-персон, заполненную лимузинами и другими шикарными автомобилями. В телефонном разговоре с боссом этого парня Пейн попросил высокоскоростную машину, не слишком бросающуюся в глаза. Даже необязательно новую модель. Но — по-видимому, по вине переводчика — его явно неправильно поняли, так как Марио подвел его к самой шикарной машине, которую он когда-либо видел. Перед ними стоял совершенно новый экземпляр «энцо-феррари», ярко-красного цвета, редкий, прямо из выставочного салона. Джонс издал сладострастный стон, за которым, вполне вероятно, последовало и семяизвержение — Пейн не стал уточнять.

— Дружище, — едва смог выговорить Джонс, — теперь я знаю, какой подарок хочу получить на Рождество.

Марио распахнул перед ними дверцу, похожую на крыло, и протянул ключи.

— Кто поведет?

Пейн глянул на «энцо» и представил себе его мотор «V-12» в 650 лошадиных сил, но понял, что не сможет втиснуть свою крупногабаритную фигуру за рулевое колесо, поэтому повернулся к Джонсу и сказал:

— Счастливого Рождества!

— Ты серьезно?