Крёстный сын

-- Слушай, но если только с ней у тебя все нормально происходит, она имеет полное право задирать нос и вертеть тобой как хочет! -- заметил Кайл.

-- Но врать мне она не имеет права!

-- Да в чем она тебе соврала?

-- Она не сказала, чего мне будет стоить женитьба на ней.

-- Скажи еще, она обманом тебя на себе женила! -- покатились со смеху гвардейцы. -- Филип, да ты зажрался: жена -- первая красавица Алтона, богачка родовитая, на все ради тебя готова и в постели хороша как никто, чего не хватает? Ну, не нравится ей болтать о любви, так ведь дела слов важнее. Или тебе подавай женушку, которая по сотне раз на дню станет твердить, что любит, и при этом десяток любовников ублажать, как только ты отвернешься?

-- Она должна была рассказать про эти чертовы условия.

-- Да видя, как ты реагируешь, не удивительно, что не рассказала. Ты б уперся и отправился на виселицу, гордый и непобежденный!

-- Все меня жизни учат: сначала Старикан, теперь еще вы взялись! И нечего принцесску защищать. Нравится она вам, вот и трахайтесь с ней, а мне надоело.

-- Да что нам там делать после тебя? -- заржали гвардейцы. -- И ты-то, горемыка, куда денешься?

-- К девкам пойду.

-- Будто раньше не ходил? Подходящую так и не нашел.

-- Зато их много. Разнообразие все компенсирует.

-- Ну, давай-давай, упрямец! Только имей в виду: если женушка прознает, живо тебе половину мечом отхватит.

-- Об этом можно не беспокоиться: слишком гордая.

-- Как и ты. Трудновато вам будет ужиться!

Вскоре Филип стал проявлять явные признаки недотраха, но ничего по этому поводу не предпринимал, кроме увеличения дозы спиртного. Шон с Кайлом, видя, что другу становится все хуже, еще несколько раз пытались поговорить с ним, но он лишь огрызался. Тогда гвардейцы решили побеседовать с Евангелиной. Улучив момент, они подошли к ней после очередной тренировки.

-- Ваше высочество, разрешите с вами поговорить... -- начал Шон.

-- Приходите ко мне в башню через час, -- ответила она вполголоса, не желая привлекать лишнее внимание.

В назначенное время друзья сидели в гостиной Южной башни.

-- Давайте без титулов, -- сразу попросила их дочь Правителя. -- И еще: спасибо за попытку тогда, на дороге в лесу.

-- Не стоит благодарности, жаль, что не удалось, -- ответил Кайл.

-- Так о чем вы хотели поговорить? -- девушка была спокойна, на губах у нее играла вежливая улыбка.

Гвардейцы переглянулись, не решаясь начать.

-- Надеюсь, не о вашем друге? Я слышала, он теперь живет у вас в казармах.

Ив переводила взгляд с одного молодого человека на другого.

-- Вообще-то, о нем, -- признался Шон.

-- Мне эта тема неинтересна.

-- Но вы же муж и жена...

-- На бумаге, -- девушка нахмурилась. -- И что такого случилось? Он допился до белой горячки? За снадобьем пожаловали?

-- Пока не допился, -- ответил Шон. -- Судя по всему, он скоро отправится в город.

-- К шлюхам? -- с милой улыбкой поинтересовалась жена их друга.

Гвардейцы оторопели и поспешно кивнули.

-- А зачем вы мне это говорите? -- ее спокойствие было непробиваемо.

-- Если он выйдет из дворца, может влипнуть в историю, -- сказал Кайл.

-- Я, по-вашему, должна проводить его в бордель? -- ее глаза смеялись.

-- Ив, я не верю, -- вдруг сказал Шон.

-- Чему не веришь, Шон, милый? -- проворковала она.

-- Что тебе все равно.

-- Твое право. Но это так.

-- И тебе будет безразлично, если его изувечат или убьют?

По ее лицу невольно пробежала тень.

-- Видел, Кайл, видел? -- чуть не закричал Шон, -- ей не все равно! Я знал!

-- Мальчики, вы с ума сошли! Что вы себе позволяете? -- Ив не знала, возмущаться ей или смеяться. -- Если так о нем беспокоитесь, проводите его сами. Заодно развлечетесь там. Я и деньжат подкину, у муженька-то, наверное, нет.

-- Ив, к чему это упрямство? -- спросил Кайл. -- Рано или поздно вы помиритесь, но чем дольше тянется эта ссора, тем больше у Филипа шансов наломать дров. Потом сама будешь жалеть.

-- Да почему вы уверены, что мы помиримся? -- полюбопытствовала девушка. -- Ваш друг шепчет во сне мое имя?

-- Не слышал, -- честно признался Кайл. -- Я же не хожу к нему по ночам одеяло подтыкать. Но, сама посуди, куда он от тебя денется, если...

Он понял, что чуть не сболтнул лишнее и испуганно взглянул на Шона. Тот закатил глаза.

-- Если что? -- спросила Ив с подозрением. -- Что?

Более чем сильное смущение гвардейцев мигом превратило ее подозрение в уверенность.

-- Он вам сказал?! Что до меня ни одна не могла?.. -- по их виду девушка поняла, что угадала. -- Какие же вы, мужчины, грязные свиньи! -- Она разозлилась не на шутку. -- Представляю, сколько всего он натрепал обо мне в казармах! Отвел душу за все то время, когда вынужден был молчать!

-- Ничего он не трепал, -- быстро проговорил Шон, совершенно не желавший проверять, насколько дочь в гневе похожа на отца. -- Мы с Кайлом случайно узнали только об этом. Сидели с Филипом втроем за бутылкой и как-то слово за слово...

Пока он говорил, его друг усиленно кивал, с некоторым испугом глядя на покрасневшую от злости девушку. Ни один из гвардейцев и мысли не допустил, что видит не ее щеках румянец стыда.