Крестоносцы на Востоке

Рыцари прислушались к его мнению, но действовали при этом крайне неумело. Незнакомые с методами осадной войны, они допустили множество промахов. С юга город вообще не был блокирован. В результате крестоносцы терпели одну неудачу за другой. Осажденные имели возможность совершать вылазки из города, тревожить и деморализовать осаждавших своими набегами. Чтобы защитить себя от этих вылазок, крестоносцы соорудили вблизи так называемых Железных ворот осадную башню — Мальрегар: ее построили на склоне горы Сильпиус, неподалеку от крепостной стены. Уже на третьем месяце осады, когда подошла зима и полили бесконечные холодные дожди, съестное у крестоносцев оказалось на исходе; до тех пор они кормились, грабя богатые окрестности Антиохии и ни в чем себе не отказывая. В лагере начался голод. По сообщению хрониста, каждый седьмой крестоносец умирал голодной смертью. Воинам не помогли мясо, фрукты и вино, которые по просьбе легата Адемара им прислал с Кипра находившийся тогда там греческий патриарх Иерусалима Симеон. Патриарших даров хватило только на короткое время. А жители близлежащих районов — армяне, греки, сирийцы (христиане разных толков — это их явились крестоносцы "освобождать" от ига иноверцев!) — соглашались продавать продукты питания лишь по спекулятивным ценам. Норманнский рыцарь, участник осады Антиохии, приводит целый прейскурант таких очень высоких, с его точки зрения, цен на хлеб, кур, яйца, орехи, вино, ослиные туши и пр. "И многие из наших, — рассказывает он, — даже умерли там, так как не имели средств, за счет которых могли бы покупать так дорого". Те, кто до сих пор, не заботясь о последствиях, хищнически разорял пригороды Антиохии, теперь пожинали плоды своих разбоев.

Настроение рыцарей и бедняков довольно быстро сникло. Самые малодушные стали покидать войско. Январским утром 1098 г. из лагеря исчез Петр Пустынник (он еще в Константинополе примкнул к рыцарям), а с ним — его закадычный приятель виконт Гийом Плотник (уже бежавший однажды из Испании) и др. В погоню за беглецами снарядили Танкреда и дезертиров вернули, причем виконта заставили даже поклясться, что он сохранит стойкость до конца предприятия. Однако "чахлое малодушие" продолжало "вытекать из нашего войска", как писал об этом провансальский хронист Раймунд Ажильский, укорявший беглецов: своим поведением они не только сокращали численность осаждавших, но и подавали дурной пример.

Правда, с Запада начали прибывать подкрепления. Словно почуяв предстоящую поживу, к Антиохии с берегов Атлантики и Западного Средиземноморья двинулись на своих судах купцы и пираты. В ноябре 1097 г. в гавани св. Симеона бросили якорь 14 генуэзских кораблей; в марте 1098 г. причалили 4 английских корабля под командованием Эдгара Этелинга. Зайдя по пути в Константинополь, он погрузил на борт осадные орудия и материалы для их сооружения. На этих судах прибыл также отряд воинов из Италии. Крестоносцев поспешил выручить и Гинимер Булонский (из Александретты). Сами же они начали окружать Антиохию осадными башнями.

Однако и Яги-Сиан обратился за подмогой к другим сельджукским владетелям. В частности, он отправил сына Шамс ад-Дина к Дукаку Дамасскому, и тот выслал к Антиохии крупные силы. В открытой схватке тяжеловооруженные рыцари-крестоносцы обнаружили превосходство над противником: сельджукам не удавалось пустить в ход легкую кавалерию. В конце декабря 1097 г. войско Дукака было разбито вблизи Албары соединенным двадцатитысячным отрядом Боэмунда Тарентского и Роберта Фландрского, которые в поисках продовольствия предприняли тогда рейд к югу от Антиохии. Победители при этом понесли серьезные потери: выдвинувшийся вперед отряд Роберта Фландрского был окружен и едва не уничтожен. Ограбив два селения, крестоносцы вернулись в лагерь под Антиохией без особых успехов по части пополнения съестных запасов. Немного позднее, в феврале 1098 г., крестоносцы сумели отразить около Железного моста и натиск войска, двинутого эмиром Рудваном Халебским, с которым Яги-Сиан, до того враждебный ему, подписал мир. Сельджуков принудили к отступлению. Главную роль в этих частичных победах над ними сыграл Боэмунд. Он проявлял всю свою энергию и способности полководца: ведь князь Тарентский твердо рассчитывал, что Антиохия будет принадлежать только ему!

И все же позиции замерзавших от холода крестоносцев явно ослабевали. Не хватало фуража. В лагере осталось всего 700 коней — остальные сдохли.

Бароны попытались использовать в интересах Крестового похода противоречия между сельджуками и фатымидским Египтом. В начале марта 1098 г. под Антиохию оттуда прибыли послы визиря аль-Афдаля. Однако египетский халиф предложил главарям крестоносцев совершенно неприемлемые для них условия: раздел Сирии и Палестины, при котором Иерусалим остался бы за Египтом. Бароны отклонили эти предложения, но решили, впрочем, продолжать переговоры в Каире. Туда вместе с послами аль-Афдаля отбыли и уполномоченные крестоносцев. Их предводители надеялись заключить с Египтом договор о союзе против сельджуков.