Крестоносцы социализма

Первоклассный столяр-полировщик, который так отшлифовывал изделия, что о них говорили: «блоха не вскочит» (поскользнется, мол), Халтурин уже работал прежде на царской яхте, получил отличные рекомендации и сумел устроиться на работу столяром в Зимний дворец. 5 сентября 1879 г. он был зачислен в штат дворцовых рабочих по подложному паспорту на имя олонецкого крестьянина Степана Николаевича (имя и отчество подлинные) Батышкова[1359] и поселен вместе с двумя другими рабочими в подвале дворца. Там он как человек в высшей степени симпатичный и, что тогда в простонародье было еще большей редкостью, чем теперь, непьющий, расположил к себе дворцового охранника, который наметил Халтурина в женихи для своей дочери (благо, Халтурин, судя по его фотографии 1879 г., был и на вид хоть куда).

Освоившись со своим положением и вычислив план дворца, Халтурин избрал объектом взрыва царскую столовую и начал осторожно, малыми дозами, проносить к себе в подвал динамит, который он получал от Квятковского. Динамит Халтурин складывал в сундучок из дерева, служивший ему подушкой.

Как лучшему дворцовому столяру Халтурину случалось работать и в царских покоях. Однажды он даже столкнулся там лицом к лицу с императором. Тот был один. Вокруг – никого. В руках у Халтурина – молоток…

Конечно же, Халтурин подумал тогда, не кончить ли всю его грандиозную акцию одним ударом молотка. При этом он мог бы еще спастись. Но, во-первых, рука его (23-летнего атлета) не поднялась на монарха, показавшегося ему очень старым и жалким, а главное, он понимал, что цареубийство только ради убийства царя (тихое, тайное) революционерам не нужно. Для них важно было казнить самодержца так, чтобы всем было ясно, чьих рук эта казнь. Тем самым они надеялись дезорганизовать правительство, взбудоражить общественное мнение, а возможно и всколыхнуть массы. Вот почему Халтурин с молотком в руке поклонился царю и пропустил его мимо себя[1360]

…

24 ноября 1879 г. был арестован Квятковский. Руководство акцией Халтурина взял на себя А.И. Желябов. К началу февраля Халтурин перенес к себе в дворцовый подвал около 2,5 пудов динамита. Желябов решил, что дальше рисковать с накоплением динамита нельзя, и предложил Халтурину действовать. В первые дни февраля Халтурин встречался с Желябовым ежедневно, но всякий раз, проходя мимо, бросал на ходу: «нельзя было», «ничего не вышло». Вечером 5 февраля при встрече с Желябовым он сказал: «Готово».

Оказалось, Халтурин подготовил взрыв царской столовой к тому времени, когда вся августейшая фамилия должна была обедать со своим гостем принцем Александром Гессенским – братом императрицы Марии Александровны (жены Александра II) и отцом Алисы Гессенской, т.е. будущей российской императрицы Александры Федоровны, жены Николая II. За несколько часов до взрыва Халтурин увел своих соседей по комнате в трактир под предлогом празднования его именин, а сам вернулся во дворец, запалил шнур и ушел из дворца навсегда. Взрыв был рассчитан верно по цели и по мощности. Но царя и на этот раз спасла игра случая. Встречая принца, он опоздал к обеду. Взрыв застал его на пути в столовую. «Это произошло как раз в тот момент, когда церемониймейстер появился на пороге столовой и объявил: „Его величество!“»[1361]

. «Таким образом, – констатировал ИК „Народной воли“ в прокламации от 7 февраля 1880 г., – к несчастью родины, царь уцелел»[1362].

Впрочем, спасла царя не столько его встреча с принцем, сколько оплошность террориста. Халтурин не предусмотрел, что между подвальным этажом и столовой была антресольная камера, где находились солдаты царского караула. Они и стали жертвами взрыва (по официальным данным, – 11 убитых и 56 раненых[1363]

). Что касается семьи и свиты царя, то они отделались шоком, хотя и столовая пострадала от взрыва: по свидетельству очевидца, военного министра Д.А. Милютина, в столовой поднялся пол, треснула стена, были разбиты все окна и перебита посуда на обеденном столе; даже в соседних залах и коридорах дворца погасло газовое освещение, дворец погрузился во тьму[1364].

Напомню здесь, что до возникновения «Народной воли» все террористические акты народников обходились без посторонних невинных жертв. И народовольцы следовали этому правилу: именно так они казнили В.С. Стрельникова, Г.П. Судейкина, А.Я. Жаркова, С.И. Прейма, Ф.П. Шкрябу. Народоволец Н.А. Желваков даже осведомился у самого Стрельникова, точно ли он генерал Стрельников, прежде чем застрелить его. Словом, все народовольческие и вообще народнические теракты, кроме покушений на царя, обошлись без лишних жертв. Казнить царя таким же образом было почти невозможно, ибо царь появлялся на людях только с охраной и свитой. Поэтому народовольцы могли лишь свести число жертв цареубийства к минимуму.