Крестопереносец

— И на том спасибо, добрый молодец. Гуля сказала… Избушка моя недалече, вон за той горкой лесок да там чуток наискосок… Гуля сказала… Да ты можешь и не утруждаться, отпусти со мной свою подругу, хвороста немного, такая молодая сильная девушка легко справится… Гуля сказала! А ты ступай, жди ее у погоста. Гуля сказала!!! Вы же туда путь держите? ГУЛЯ СКАЗАЛА! Она поможет, да прибежит сразу… ГУЛЯ СКАЗАЛА!!! Ох, я б была моложе лет на триста, тоже к такому молодцу прибежала. Ух, прибежала бы! Хи-хи-хи… И слугу своего забирай! ГУЛЯ-Я-Я СКАЗА-А-А-АЛА-А-А-А!!!

Ноги сами понесли Константина по дороге, хоть он и не хотел оставлять свою даму сердца в одиночестве. За ним вприпрыжку бежал Пендаль с абсолютно ничего не выражающими, пустыми глазами. Но все еще любовно прижимающий к груди дрын и шкуру.

Каждая фраза старухи, и, особенно, это самое «Гуля сказала!», будто раскаленным гвоздем жгла разум барона. Он даже помыслить не мог ослушаться. И вдруг, когда он сделал уже не менее трех дюжин шагов…

— А-ми-ми-ми-ми-и-и-и-и-и-и-инь!

Колобок катался вокруг бабки, а та сучковатой клюкой пыталась его пришибить. Но, то ли возраст сказывался, то ли атмосферное давление на бабкину гипертонию повлияло, но юркий шарик ловко уворачивался от града сыплющихся на него ударов и не переставал истошно орать.

«Колдунья, — понял догадливый крестоносец, — ведьма!» И с громким воплем «Аве Мария!!!» бросился назад, обнажая на ходу меч.

Наконец, бабка, наверное, случайно, попала по колобку, и тот, будто мячик, отскочив от клюки с громким «Ми-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и!!!» улетел в кусты.

— Дьявол тебя побери! — вскрикнула старуха, увидев бегущего к ней решительно настроенного рыцаря. В одно мгновение она перекинула безвольное тело Данунашки через вязанку. Молодцевато взбрыкнув ногами, уселась верхом и совсем не по старушечьи свистнула в два пальца.

И вязанка ПОЛЕТЕЛА! Подпрыгнувший с разбегу Константин не дотянулся до нижнего края всего на половину ладони… И это было вдвойне обидно. Стал озираться, ища, чем бы подбить летающую бабку….

Из кустов, обиженно мимимикая вылез колобок, и барон придумал.

— МИ-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!!!!!!!

26. Волки, волки!

Попал.

Ну, не в саму бабку, а в вязанку.

Колобок, хоть и голова, но не боеголовка повышенной мощности, а потому «Бу-у-убу-у-ум!» не произошло. Вязанка лишь немного сбилась с курса, старуха громко выматерилась, заново ловя горизонт. И на крейсерской скорости, примерно тридцать пять километров в час, полетела дальше. Унося теперь вместе с княжной и уцепившегося ладошкой за хворостину колобка.

Возвращать дружинников было некогда, и Константин побежал. Следом за ним, как мог, спешил тоже пришедший в себя Пажопье.

Слава Господу, вязанка летела не по прямой, и не очень высоко, метрах в шести-семи над землей. А, следовательно, ей приходилось огибать высокие деревья и холмы. Пару раз на их пути встречались ручьи, и тогда бабка резко меняла курс. Видно, не могла пересечь текущей воды.

Кроме того, болтающийся сзади, истошно верещащий колобок, вероятно, нарушал скрупулёзно просчитанную, хрупкую аэродинамику вязанки. И ее постоянно мотыляло из стороны в сторону.

Тем не менее, рыцарь отставал.

Примерно через час бега он потерял из вида ведьму, и, призвав на помощь Пресвятую Деву, быстренько рассчитал в уме азимут. Другими словами, побежал туда, куда, по его мнению, стремилась попасть баба Гуля.

Лес, через который пролегал его путь, оказался не очень мрачным и буреломным. Да, передвижение замедлилось, но изредка долетавшие откуда-то спереди «ми-ми-м-и-и-и-и!» подсказывали верное направление.

Перед глазами бежали строчки, цифры, буквы, но Константин уже привык не обращать на них внимания. Он полностью сосредоточился на беге и лишь старался не споткнуться о какой-нибудь некстати подвернувшийся пень.

Лесная полянка обещала дать фору, и Полбу ускорился. Внезапно дерн под его ногами просел, земля провалилась, и рыцарь со всего маха грохнулся в тщательно вырытую и хорошо замаскированную волчью яму. Сверху посыпались травинки, веточки, листики… В конце прямо по лбу Полбу вмазала здоровенная лягушка.

— Ква, — сказала она. И прикинулась мертвой.

Константин сглотнул. Торчащий на дне ямы четырёхфутовый, остро заточенный кол, густо смазанный какой-то бурой гадостью, лишь чудом не пронзил его тело. Но напрочь испортил бриджи и подкольчужник, изорвав одежду в клочья.

Яма достаточно глубокая, почти в три роста Константина. Шириной в полтора. И на кого такие копают?

Наверху показалась осторожно заглядывающая в яму голова Пендаля.

— Хозяин… Хозяин? Господин барон, вы там как? Живы?

— Жив, слава Христу, мой добрый Пажопье… О-ох… Отвела Пресвятая Дева, помогла… Помоги выбраться.

— Хвала Господу… А как?

— Тебе там сверху виднее. Веревку какую найди. Или дерево сруби. Тут стенки отвесные, самому не вылезти.

— Ваша милость, я видел тут неподалеку иву. Могу сплести лестницу из прутьев. Но это займет время…