Крестопереносец

— Ладно, — решил барон. — Будь по-твоему. Беру я тебя личным слугой. Обещаю защиту, еду, одежду и воспитание. Оплата — одна серебряная марка за три года. Срок службы девять лет. От тебя — все, что должен делать слуга, плюс небоевые обязанности оруженосца, пока я подходящего не найду. Сбежишь или предашь, найду и казню. Устраивает?

— Ваша милость, благодарю! — Пендаль действительно обрадовался. Защита этого странного рыцаря многого стоит, такой человек точно не даст в обиду. Марка, конечно, не светит… Тут и денег-то таких нет. А вот на его родине… Ну, насколько Пажопье помнил, за серебряную марку можно было купить пять небольших деревень. Так что не поскупился рыцарь, условия и впрямь предложил достойные. А марка… Ну что же, через девять лет барон скорее всего разберется в местной экономике и конвертирует оплату труда в здешнюю валюту. — Я буду достоин! Такой господин как вы — мечта любого простолюдина!

Тут возникла заминка. По условиям, принятым в те времена, нанимаемый должен был целовать родовой перстень нанимателя. На крайняк какую-нибудь другую ценную цацку. Но у барона перстня не было, у него вообще ничего своего сейчас не было. Даже одежда и оружие — и то у Боромира позаимствованы.

Пендалю очень хотелось официально трудоустроиться. Поэтому он со вздохом порылся в карманах и вытащил пригоршню деревянных, костяных, оловянных и медных колечек. Снятых только что с командиров воинства цвергов.

— Это у тебя откуда? — строго спросил крестоносец. — Награбил?

— Ваша милость… — заканючил толстячок. — Не гневайтесь, ваша милость!

— Выбрось! — строго приказал рыцарь. — Ты эти кольца с порождений тьмы снял, они нечисты!

— Да как выбросить-то? — корзинщик в очередной раз понял — с таким господином будет просто скопить капиталец. Брезгует он, видишь ли. Главное, лутать по-тихому. А то и огрести можно будет не по-детски, рука у барона тяжелая. — Они же со статами! То есть… Это… Усиливающие. Немного, но все равно. Мы на них неделю пировать сможем!

— Выбрось, я сказал! Еще не хватало, что бы святые отцы меня в торговле колдовскими амулетами заподозрили!

— Да они сами первыми и купят… А! Вот! У нас же священник тут есть! Ваша милость, примите колечко, если батюшка разрешит?

— Батюшка… — крестоносец задумался. Вопрос был крайне сложный и неоднозначный. И кольцо темное. И священник ерети… Хм… Православный. Да и… Много, в общем, факторов. Но, в конце концов, рыцарь выдал. — Если очистит и благословит — приму.

Пажопье выдохнул. Мдя… Сложно будет такого господина одеть-вооружить… Или все время священника с собой таскать? Что бы он каждый раз разрешал этому чудику дроп собирать и шмот менять по мере необходимости? Так ведь со священником делиться придется… С другой стороны, группе нужен хил, рыцарь в одиночку много не навоюет, а у хитрого корзинщика на нового господина были грандиозные планы.

Батюшка Ставросий ходил меж раненых и словом святым да рук наложеньем истреблял микробов. А что? Правда. Доказано передовой средневековой наукой, если над раненным помолиться — рана не воспалится. Скорее всего. Да и заживает быстрее. Наверное. Сам батюшка выглядел неважно, но сначала оказывал помощь ближним, не обращая внимания на многочисленные собственные царапины.

— Отче, а отче… — Пажопье подергал священника за рукав рясы. — Благослови колечко?

— Чего? Какое колечко, идрить твою кочерыжку, баран? В смысле — агнец, конечно, агнец божий… Ты что не видишь? Занят я!

— Так не мне! Вот, ему! Не хочет мой господин снятую с цверга вещь одевать без очищения…

— Вон, в луже всполосни!

— Так там вода не святая…

Ставросий зарычал и, шлепнув распятьем по луже, расплескал половину.

— Все, теперь святая! Отстань, не мешай! Видишь, этот приду… раб божий умудрился копье анусом поймать? Нужно срочно лечить, а то даже до вечера не дотянет. Хм… И что делать? Не крестить же ему жопу? Эй ты, дебил… в смысле, сын мой, ну-ка, перевернись…

— Отче, а отче… — Пендаль снова подергал рукав рясы.

— Ну чего тебе?

— А можно я все кольца очищу? Хватит в луже святости?

— Господи, дай мне сил не удавить этого…

— А господина моего носить очищенные кольца благословляете? Можно он их оденет? И мне поцеловать эти кольца даст?

— Да хоть в жопу тебе засунет! Прости, Господи! Сейчас еще один покалеченный появится, вот прямо чувствую… Ну ничего, потом подлечу с божьей помощью…

— Понял, понял, ухожу…

…

— Вот, — Пажопье протянул Константину десяток лучших из снятых с цвергов колечек. — Батюшка освятил воду и благословил на ношение.

Константин с сомнением покрутил в руках простые, без узоров, зато в царапинах, медные и оловянные колечки.

— А зачем мне столько? И одного бы хватило.

— Так они со статами… Вот, смотрите, ваша милость… Это на плюс три к силушке. Это к ловкачеству. Ну и так далее. Вообще все медные — плюс три. А оловянные — плюс четыре! Жаль таких пять штук всего. Остальное медь. Деревянные и костяные — плюс один и плюс два. Мы их продадим. Эх! Жаль, колец можно всего десяток надеть…

— И что?

— Что, что? — не понял Пендаль.