Читаем Крестраж # 1 часть вторая полностью

— Мне тоже такое не нравится, Дэн… Но это просто необходимость,— пожал я плечами.

— Необходимость? Но почему?

— Я Тёмный Маг, мистер Грейнджер! Такой же, как и она… Гермиона должна знать всё, и уметь тоже!

***

В круге ритуала шёл дождь… почти такой же, как и сейчас на улице. Мне было необходимо, чтобы любой всплеск темной магии не засёк никто из посторонних вроде авроров и мракоборцев, а для таких вещей всякая шушера или даже серьёзные некроманты с Тёмными Лордами издревле пользовались одним и тем же простым методом — блокировали всплески любой магии с помощью проточной воды. Переработанное заклинание "Агуаменти" решало такой скользкий вопрос и создавало "мокрый" купол над той территорией, которую нужно скрыть от общего магического фона или поисковых чар.

Так что сейчас здесь шёл дождь…

Капли влаги падали сверху, стекали по моему лицу, забирались за ворот мантии и скатывались холодными дорожками по спине. Было чувство, что этот дождь шуршит и стучит каплями повсюду, везде, во всей вселенной, а всё потому, что этот шорох многократно отражался эхом от стен моего пустого подвала.

На меня смотрел мой пленник, только не своими обычными красными глазами. Его глаза были сейчас, как пишут классики, радикально чёрного цвета. Блестящие такие шары-буркалы, без белков, радужки и зрачка. Как будто ему в глазницы два отполированных шарика из обсидиана впихнули.

Интересно…

Что же мне может предложить один из "великих"? Эти уроды жуть как не любят отдавать и делиться. Максимум, что они приемлют — это обмен, да и то неравноценный. Всё время в свою пользу "одеяло" тянут. А тут, понимаешь, грабят. Причем напоказ, нагло и беспринципно — отбирают кучу собственной энергии, так долго лелеемой, собираемой и хранимой. А вот нефиг оставлять в мире такие якоря, как слуги, напрямую связанные с собственной сутью. Не всё же грабить? Можно нарваться и на грабителя грабителей. Вот прямо как сейчас.

— Стой, маг! Ты делаешь ошибку! — пророкотал утробным, не своим голосом, висящий в цепях упырь. — Ты ведь знаешь, что я могу? Я могу дать очень многое.

Во мне стал просыпаться гнев, а затем…

Было очень похоже на состояние, когда я боролся с диадемой-крестражем Волан-де-Морта. Как-то само и сейчас всё получилось, а на "поверхность" опять полезло что-то невероятно могучее и чуждое, не моё. Правда, в этот раз я не чувствовал всепожирающего страха перед этой силой, а лишь какое-то внезапное восхищение и даже абсолютное знание, что я не смогу зачерпнуть даже горсточки могущества из этого океана бесконечной пугающей силы, как бы ни старался, но… зато теперь я знаю, как и могу показать ЭТО кому угодно. И я более чем уверен, что обгаженными портками тут никто не обойдётся.

— Дать?.. Я сам возьму то, что моё! Мне не нужны подачки от таких, как ты…

Сам удивился собственному голосу. Эхом отражаясь от стен и проходя через шелест падающих капель, он стал глубже, приобрел какие-то бархатные нотки и низкие обертоны с резонансом.

— Тогда никогда не узнаешь, что ты теряешь,— насмешливо рыкнул демон. — Ты ведь слишком молод, и не мог видеть всего. Я многое скопил за века и могу тебе это показать. Тебе только и нужно отпустить моего слугу.

Вот же неугомонный! Эту телегу он может по кругу очень долго гонять, меняя выражения, контекст, но не меняя смысл. Видел, не видел… Я много чего видел! И тут мне пришла на ум шкодливая идейка, навеянная окружающим антуражем…

Я призвал то самое чувство Бездны и взглянул в темные буркалы своего собеседника, и почувствовал, как за моей спиной раскрывает мощные крылья Бесконечность. Мой голос хоть и был тихим и ровным, но сейчас звучал объемно и проникновенно:*[5]

— Я видел такое, что вам всем и не снилось…

— Атакующие корабли, пылающие над Орионом…

— Лучи-Си, разрезающие Мрак у ворот Тангейзера…

Я уже подошёл вплотную к своему пленнику и посмотрел в его глаза. Черные и напуганные.

— Все эти мгновения затеряются во времени…

— Как слёзы в дожде…

— Пришло время умирать…

Атейм уже пробивал грудь кровососа, когда чернота из его глаз схлынула и оставила обычные для вампира кровавого цвета, сейчас расширенные в натуральном ужасе.

*Бааль-Хаммон -https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B0%D0%B0%D0%BB-%D0%A5%D0%B0%D0%BC%D0%BC%D0%BE%D0%BD

** "-Так вот кого я поймал? Шавка Баала!"(шумерск.)

*** "- Тебя найдут, маг! Найдут и распотрошат! Господин отомстит! Я знаю, что ты задумал, а потому знает и Он!!!" (шумерск.)

*[4]- Do meum sanguinem (лат.) - Дарую кровь свою.

*[5] Монолог ГГ заимствован отсюда:

https://m.youtube.com/watch?v=UnyHviaMKIo&feature=youtu.be

Глава 8 Дела давно минувших дней

Утром родители Гермионы застали нас за своеобразными тренировками. Я и не думал их прекращать с началом каникул и по прежнему натаскивал свою девушку в различных вещах. И это касалось не только магических дисциплин.

Перейти на страницу:

Все книги серии Крестраж # 1

Похожие книги

Джем и Дикси
Джем и Дикси

Американская писательница, финалистка Национальной книжной премии Сара Зарр с огромной любовью и переживанием рассказывает о судьбе двух девочек-сестер: красотка Дикси и мудрая, не по годам серьезная Джем – такие разные и такие одинаковые в своем стремлении сохранить семью и верность друг другу.Целых два года, до рождения младшей сестры, Джем была любимым ребенком. А потом все изменилось. Джем забыла, что такое безопасность и родительская забота. Каждый день приносил новые проблемы, и казалось, даже на мечты не оставалось сил. Но светлым окошком в ее жизни оказалась Дикси. Джем росла, заботясь о своей сестре, как не могла их мать, вечно занятая своими переживаниями, и, уж точно, как не мог их отец, чьи неожиданные визиты – единственное, что было хуже его частого отсутствия. И однажды сестрам выпал шанс пожить другой, красивой, беззаботной жизнью. Пускай недолго, всего один день, но и у них будет кусочек счастья и свободы.

Сара Зарр

Прочее / Современная зарубежная литература / Современная русская и зарубежная проза
Белеет парус одинокий. Тетралогия
Белеет парус одинокий. Тетралогия

Валентин Петрович Катаев — один из классиков русской литературы ХХ века. Прозаик, драматург, военный корреспондент, первый главный редактор журнала «Юность», он оставил значительный след в отечественной культуре. Самое знаменитое произведение Катаева, входившее в школьную программу, — повесть «Белеет парус одинокий» (1936) — рассказывает о взрослении одесских мальчиков Пети и Гаврика, которым довелось встретиться с матросом с революционного броненосца «Потемкин» и самим поучаствовать в революции 1905 года. Повесть во многом автобиографична: это ощущается, например, в необыкновенно живых картинах родной Катаеву Одессы. Продолжением знаменитой повести стали еще три произведения, объединенные в тетралогию «Волны Черного моря»: Петя и Гаврик вновь встречаются — сначала во время Гражданской войны, а потом во время Великой Отечественной, когда они становятся подпольщиками в оккупированной Одессе.

Валентин Петрович Катаев

Приключения для детей и подростков / Прочее / Классическая литература