Криминал под софитами

– Да, Софья Федоровна, еще один момент. Неподалеку от вашего дома стоит белый «Мицубиси». Не исключено, что это – машина, на которой разъезжают преступники и творят свои черные дела. Так что пусть ваши люди проверят. До встречи.

– Вот, – сказала я, обращаясь к типу в наручниках, – не хочешь говорить – не надо. С минуты на минуту здесь будет хозяйка квартиры. Она, между прочим, адвокат. А сейчас давай поднимайся.

Он недоуменно посмотрел на меня, но я не стала ему объяснять, что не могу оставить его здесь одного только в наручниках. Требовался более надежный вариант.

– Вставай, давай, – скомандовала я, пиная его в бок ребром кроссовок.

Он со злостью посмотрел на меня и нехотя поднялся. Подгоняя его, я завела его в соседнюю комнату и приказала подойти к батарее.

– Теперь будь умницей, сядь на пол – не бойся, не испачкаешься – и вытяни свою ножку. Вот так.

Я вытащила еще одни наручники, теперь уже для ног, и, окольцевав его щиколотку, приковала к батарее. Перед тем как отправиться к его подельнику, я сказала:

– Да, прогадал ты со своим хозяином: не к тому нанялся на службу. Что такое Чернышев Александр Михайлович?

Я специально назвала имя, отчество и фамилию его работодателя. Он снова скрипнул зубами и упрямо сжал губы.

– Заставляет Чернышев своих людей, которые поступили к нему на службу, заниматься всякими противоправными делами: в чужие квартиры залезать, телеведущих увозить в лес и там раздевать догола, а потом обыскивать. А самое главное – приказал Чернышев Александр Михайлович похитить Светлану Евгеньевну Спиридонову – сестру известного бизнесмена и супругу банкира. А это уже – серьезная статья.

Мужчина продолжал молча смотреть в одну точку, прямо перед собой.

– Вот не пойму я, – продолжала я давить на сидящего на полу мужчину, – чего ты так упираешься? Тебе что, медаль дадут за стойкость? Ну-ну, оловянный солдатик ты наш. Уж не рассчитываешь ли ты на то, что Александр Михайлович вызволит тебя из тюрьмы? Если рассчитываешь, то очень напрасно. Это я тебе точно говорю. Ему совсем скоро будет не до тебя. А срок тебе дадут весьма приличный. И вообще напрасно ты строишь из себя героя, твой хозяин не такой уж крутой и могущественный, он не будет покровительствовать таким, как ты. Ему свою шкуру спасть надо.

Мужчина вдруг неожиданно подал голос:

– Я никому не подчиняюсь, и нет у меня никаких хозяев. Я не зависим ни от кого.

– Твоя позиция похвальна, – сказала я, – только что же ты, вольный человек, отираешься около Чернышева?

Мужчина ничего не ответил.

– Тогда я тебе скажу. Ты рассчитывал хорошо подзаработать, но, видно, не судьба тебе. Теперь тебе уж точно никто ничего не заплатит, вы ведь таких дел наворотили! А ты насчет адвоката талдычишь как заведенный. Чем ты ему платить-то будешь? Адвокаты, они денежки любят. Хотя вот, может, Софья Федоровна возьмется? Вроде как ты не посторонний теперь: в ее ведь квартиру влез! А еще напоследок я тебе вот что скажу: флешка с компроматом на твоего хозяина найдена и находится в надежном месте. Ладно, пойду проведаю твоего дружка.

Я взяла пистолет на изготовку, вышла из комнаты и, соблюдая осторожность, отправилась в гостиную. Я посмотрела вокруг: элегантной гостиной Софьи Федоровны был нанесен серьезный урон. Разбитая раритетная статуэтка усыпала своими осколками кокетливый столик-консоль. Белоснежный ковер на полу был безнадежно испорчен пятнами крови. Она была и на роскошном диване, привалившись к которому полулежал-полусидел тот самый мужчина, приметный прежде всего своими бровями-домиками. Это, скорее всего, он, по словам охранника Мирона, появился в то самое злосчастное утро вместе со Светланой Спиридоновой и вежливо пропустил ее в лифт. И вообще, вел себя как истинный кавалер. Но сейчас, раненный в ногу, он представлял собой жалкое зрелище. Одна штанина светлых адидасовских спортивных брюк побурела от крови, и он пытался ее подвернуть, но ничего не получалось. Дышал он часто, тяжело и со свистом. Лоб был покрыт испариной.

Увидев меня, он поднял руки и с гримасой боли, исказившей его лицо, еле слышно попросил:

– Помогите мне, я серьезно ранен.

Да уж, крови было предостаточно. Пуля, скорее всего, задела артерию. Я подошла к мужчине.

– Ох, и наломали вы дров! Знаете, какой величины иск вам предъявит госпожа адвокат за изуродованный интерьер? До конца жизни не расплатитесь. Влипли вы конкретно, Софья Федоровна настолько серьезная дама, что ее надо обходить десятой стороной, чтобы не нарываться на неприятности. А вы!

Мужчина молча выслушал мою речь и не произнес ни слова.

Я сунула свой «макаров» в карман, потом достала портативный нож и опустилась на пол рядом с ним. Потом я разрезала штанину, оторвала от нее чистый кусок и, сделав из него жгут, перетянула раненому голень.

В это время я услышала чьи-то шаги в холле и, оставив раненого, направилась в прихожую. Это прибыли Размашенцева и два сотрудника ее службы безопасности.

– Надо вызвать «Скорую», – сказала я, – один преступник серьезно ранен, он в гостиной.

– А второй где? – спросила Размашенцева.

Я показала рукой на смежную с гостиной комнату.