Криминальные сенсации (Часть 2)

Уголовный инспектор Гузен, к которому оба арестованных были приведены на первый допрос, разложил на письменном столе предметы, изъятые Рердоном и Мэем при задержании: карманный фонарь цилиндрической формы, кучку смятых долларовых бумажек, четыре таблички с автомобильными номерами и пистолет сорок пятого калибра.

Гузен шутя покрутил оружие на указательном пальце, глянул на парней и спросил:

- Ну и кому из вас он принадлежит? Ответа не последовало. Две пары невинных глаз смотрели на него непонимающе, будто он задал вопрос на малайском языке.

Допрос был прерван появлением обоих патрульных полицейских. Они затащили в комнату два больших узла с новенькими мужскими костюмами и сложили их на полу возле стола.

- Сэр, мы нашли это в багажнике "форда", - пояснил Рердон, указывая на необычную поклажу.

Гузен с недоверием покачал головой, но расспрашивать полицейских не стал, а только приказал им забрать с собой в караульное помещение пассажира задержанного "форда".

Когда все трое ушли, он обратился к водителю:

- Ваша фамилия?

- Чессмэн.

- Имя?

- Кэрил Уиттер.

- Где и когда вы родились?

- 27 мая 1921 года, Сен-Джозеф, штат Мичиган.

- Как звать отца?

- Уиттер Чессмэн.

- Его профессия?

- Раньше он был ассистентом режиссера на киностудии "Парамаунт", а теперь всего лишь перетаскивает декорации.

- Как зовут вашу мать?

- Хилли Л. Чессмэн, урожденная Браун.

- Она работает?

- Нет, она парализована.

- Хм. Раньше вы привлекались к суду?

Так же стереотипно, как он перед этим отвечал на вопросы, Чессмэн перечислил свои судимости. Гузен напечатал это в протоколе допроса, а затем внезапно отодвинул пишущую машинку в сторону и достал из ящика стола пачку дорогих сигарет. Вытолкнув щелчком указательного пальца сигарету, он предложил ее Чессмэну.

- Ага, сначала мягко стелете, - проговорил Чессмэн и небрежно взял сигарету.

Инспектор дал ему огня:

- Зачем мне без нужды усложнять вам жизнь? Будете вести себя разумно, и я отнесусь к вам по-хорошему.

Чессмэн проследил за дымком своей сигареты:

- Оставьте ваши басни, инспектор, для кого-нибудь другого. За что вы меня сюда притащили?

- Похоже, Чессмэн, вы очень торопитесь! Особенно если судить по той спешке, с которой вы пытались удрать от патрульной машины.

Вопросы инспектора начинали действовать Чессмэну на нервы.

- Чего вы от меня хотите? - резко прервал он Гузена.

- Хочу знать, почему вы так испугались красной фары? Для этого должна быть какая-то причина. Не станет же невиновный человек удирать от первого встреченного полицейского патруля.

Чессмэн ткнул сигаретой в протокол допроса, который торчал в пишущей машинке:

- Прочитайте, инспектор, еще раз мои показания о прежних судимостях. Ведь у меня условно-досрочное освобождение. Во время испытательного срока мне запрещено общение с бывшими осужденными. Джонни тоже вышел из тюрьмы, и у него за кормой еще больше, чем у меня. После вашего задержания мне опять придется сесть в тюрьму. Теперь вы, наверно, понимаете, почему я так торопился.

Инспектор едва заметно покачал головой:

- Я вам не верю, Чессмэн. Полицейский патруль не проверяет автомобилистов на предмет их судимости и не спрашивает об их условно-досрочном освобождении. Вы же это знаете наверняка. Я вам не поверю, даже если вы станете уверять, будто удирали из-за того, что ваш багажник был набит крадеными костюмами и поэтому вы испугались.

Чессмэн только бросил короткий взгляд на кучу одежды возле стола и, не обращая внимания на намек, деланно безразличным тоном спросил:

- Ну и из-за чего же, по вашему мнению, я хотел смыться?

- Потому что вы - "Красный фонарь", Чессмэн!

На какое-то мгновение Чессмэн лишился дара речи, но затем громко рассмеялся:

- У вас странные шутки, инспектор. Неужели я - этот жалкий сексуальный ублюдок? Посмотрите на меня внимательно. Я что, так выгляжу, что мне нужно пушкой заставлять женщин?.. Да я могу иметь баб столько, сколько захочу!

И, как бы демонстрируя инспектору, какие шансы он имеет у женщин, Чессмэн встал со стула, выпрямился во весь рост и, как боксер-профессионал, постучал кулаком в грудь.

Теперь опешил Гузен, глядя на высоченного Чессмэна, - но не потому, что убедился в его неотразимости для женщин, а потому, что во всех показаниях жертв "Красного фонаря" рост преступника определялся 160- 170 сантиметрами. В Чессмэне же, на его взгляд, было не меньше 185 сантиметров, а мощное телосложение явно не соответствовало конституции насильника, каким его описывали свидетели.

Тем не менее инспектор сказал:

- Сядьте на место. Психиатр объяснит, зачем вам это было нужно. Может, у вас какое-нибудь извращение. Кто знает?..

Пожав плечами, Чессмэн вернулся на место:

- Это несерьезно, инспектор. Чтобы я насиловал женщин... Да я вам про баб такого могу порассказать...

Чесмэн все еще не осознавал, в какую скверную историю втягивал его инспектор. За изнасилование в Калифорнии полагалась смертная казнь! Он смеялся над подозрениями Гузена, не подозревая, что тот уже накинул ему на шею петлю.