Криминальный гений

Адвокаты старались изобразить Леру сразу и как чудовище, и как человека, готового сказать все, что заблагорассудится, лишь бы уйти от тюрьмы. Защитник Самиа потратил все время, отпущенное ему на первом перекрестном допросе, чтобы вынудить Леру признать: в Либерии его паролем на ноутбуке было слово «ГИТЛЕР». Но и без того легко было показать, что Полу не знакомо угрызение совести.

— Справедливо было бы сказать, что вы замышляли убить всякого, кто, по вашему мнению, обманывал вас? — спросил адвокат Хантера.

— Вполне справедливо, да, — ответил Леру.

Позже ту же песенку подхватил адвокат Самиа.

— После того, как вы впервые стали виновником убийства, сожалели ли вы?

— Мне было жаль жертву.

— И это не помешало вам убить опять и затем убивать вновь и вновь?

Пол помедлил, прежде чем сказать:

— Нет, не помешало.

Он сознался, что, когда совершались все эти преступления, его не заботили последствия на Филиппинах:

— Я не беспокоился, известно ли кому-нибудь о происходящем, и кому, и что, потому что я платил полиции. Я был под ее защитой.

Многое вращалось вокруг решения Пола сотрудничать с властями. Тут он, казалось, был хорошо натренирован в ответах. Он сказал, что признал себя виновным в преступлениях, за которые получил бы десять лет тюрьмы, но его никогда не должны были судить за бо́льшую часть того, что он вообще совершил, от наркоторговли до покушений на жизнь. Предполагалось, что, если он будет говорить правду и окажет существенную помощь, судье напишут так называемое письмо 5К1, прося сократить срок заключения. И если его напишут, судья сможет назначить наказание меньше минимального и даже зачесть годы пребывания под стражей. «Но никто не обязан писать судье. Мне не давали никаких обещаний», — не уставал повторять Пол.

— Однако вы надеетесь, что судья при вынесении приговора зачтет вам годы, уже проведенные в тюрьме? — спросил адвокат Хантера.

Пол ограничился словами:

— Я надеюсь на то, что получу в итоге умеренное наказание, — и добавил тоном, скорее, вселенской усталости, чем раскаяния: — Не знаю, достаточно ли я сделал, чтобы обеспечить себе приговор с зачтением срока, уже проведенного под стражей, притом что мои злодеяния были ужасны. Я пытаюсь начать с чистого листа.

— А после всех этих убийств, тогда вы думали о том, чтобы начать с чистого листа? — спросил защитник Самиа.

— Я вынужден сказать, что нет.

Адвокат Самиа обратил внимание присяжных на контраст между надеждами на снисхождение суда и собственной безжалостностью Леру к людям вроде Брюса Джонса и Джо Суньиги.

— Значит, вы считали, что наказанием за сотрудничество с властями должна быть смерть?

— Да.

— А как, по вашему мнению, вас следовало бы убить за такое сотрудничество?

— Нет.

— А в чем разница между вами и мистером Джонсом?

— Ни в чем.

После Леру сторона обвинения вызвала Тима Вамвакьяса, бывшего американского солдата, отбывавшего двадцатилетний срок за участие в подготовке убийства агента УБН. Он рассказал многое из того, что я знал от него по нашей переписке. Адвокаты попытались посеять сомнения в надежности его показаний, заставляя его повторять, что он выступает свидетелем в надежде на сокращение срока.

Из подсудимых выступил только Адам Самиа. Когда его адвокат напрямую спросил, верно ли, что он убил Кэтрин Ли, Адам нагнулся к микрофону и громко произнес:

— Абсолютно неверно.

Его версия событий была неправдоподобной: в первых месяцах 2012 года он возил сотрудников Леру в аэропорт и обратно, а не выслеживал Кэтрин Ли, чтобы убить ее, как может показаться по фотографиям, найденным у него и у Стилвела. Он перевел с Филиппин деньги, полученные не за убийство Кэтрин, а те, что выиграл в поединке на состязаниях в боевых искусствах.

Присяжные не были сбиты с толку. Им хватило всего нескольких часов на то, чтобы вынести вердикт о признании всех троих подсудимых виновными. Им был вынесен приговор — пожизненное заключение без права на досрочное освобождение. Если не говорить о возможности успешной апелляции, то они проведут оставшиеся годы в федеральной тюрьме.

Конец апрельского процесса 2018 года означал, что подошла очередь суда над Полом Леру, хотя и непонятно, когда он должен состояться. В показаниях, данных Полом за часы расспросов в апреле, содержался ключ к его планам на будущее в случае, если он будет освобожден. Леру сознался, что нарушил правила тюрьмы, где находился, связавшись с одним бывшим сокамерником по имени Мир Ислам. Они познакомились годом раньше, когда их содержали вместе, и перед переводом в другую тюрьму Мир Ислам сказал Полу, что скоро будет отпущен на свободу.

— Во время ваших телефонных разговоров вы строили какие-то планы совместно с Миром Исламом? — спросил прокурор.

— Мы обсуждали открытие колл-центров. Я планировал их финансировать, — ответил Леру.