Криоожог

Роик кивнул. Уж в умении Роика допросить преступников Майлз не сомневался и эту задачу передоверял ему легко.

— Есть проблема гораздо обширнее… — протянул Майлз задумчиво. — И у меня пока нет к ней подхода. Человеческая натура плюс повсеместное распространение криогенной технологии, где бы оно ни происходило, со временем приводит в одну и ту же ловушку. В широком смысле слова, мы имеем дело с будущей проблемой Барраяра. — Прекрасно, вот и универсальное оправдание для всех его дорогостоящих докладов по нынешнему делу. А то чем дальше, тем больше Майлз об этом беспокоился.

Роик почесал в затылке:

— На этой планете всем уготован один и тот же конец. Если с попустительства властей система настолько прогнила, то как могут правительственные чиновники рассчитывать, что с их собственным оживлением все будет в порядке?

— Никогда не недооценивай человеческую способность принимать желаемое за действительное и не видеть того, чего не хочется, — заметил Майлз. «Например, целую планету людей, столь озабоченных бегством от смерти, что они забыли, как жить»?

Роик побарабанил пальцами по шву брюк:

— Да, возможно.

Краем глаза Майлз уловил движение: распахнулась внешняя дверь послеоперационного блока. Пришел Форлынкин, за которым хвостиком тянулись встревоженные Джин и Мина.

— Госпожа Сато, — окликнул Майлз, — кажется, к вам посетители.

Лиза Сато обернулась, судорожно выдохнула в маску и распахнула глаза. Она резко вскочила со стула; Ворон настороженно приподнялся на тот случай, если от внезапного движения у нее закружится голова — но госпожа Сато уже спешила наружу.

— Джин! Мина!

— Мамочка!

Дети бросились вперед, не выпуская Форлынкина, который был вынужден сделать вслед за ними пару широких неустойчивых шагов и оказался лицом к лицу с госпожой Сато. Она упала на колени и изо всех сил прижала к себе детей — сперва по очереди, потом обоих вместе. Майлз подумал, что она, наверное, плачет. Он прислонился к косяку в дверях бокса и смотрел, как даже Джин, в свои суровые почти двенадцать, не отказался от этих телячьих нежностей.

— Мина! — Госпожа Сато чуть отстранила дочку от себя и вглядывалась в нее. Ее голос дрожал. — Как ты выросла! Наверное, сейчас впервые она осознала потерянные полтора года и то, что у нее украли. Вот оно, зримое доказательство, а не одни только слова.

Подняв, наконец, голову, она смущенно посмотрела на Форлынкина.

— А это кто?

Мина радостно ответила:

— Это Форлынкин-сан, мамочка. Он заботился о нас в своем доме. У него большой сад! Там живут все животные Джина. — Совершенно бесцеремонно она схватила руку Форлынкина и повисла на нем.

Форлынкин улыбнулся и свободную руку предложил госпоже Сато, помогая ей встать; она уже пыталась подняться сама, но пошатнулась и поняла, что ей нужна помощь. Форлынкин оказался достаточно высок, чтобы ей приходилось задирать голову, глядя ему в лицо; вот с Лейбером они были одного роста.

— Я — Стефин Форлынкин, госпожа Сато. Барраярский консул на Кибо-Дайни. Очень рад наконец-то познакомиться с вами.

Она потянулась, чтобы оттащить дочку и не дать ей раскачиваться на консуле, словно на качелях, но Мина уже выпустила его и в возбуждении забегала вокруг. Джин подпрыгивал на месте, увлеченный объяснениями, причем в основном его рассказ крутился вокруг состояния зверей и их здоровья; про Лаки он упомянул особо.

— Вы присматривали за моими детьми? — с сомнением уточнила Лиза Сато.

— Только последние пару дней, мэм. У вас двое по-настоящему прекрасных ребятишек. И очень умных.

Кажется, под маской она чуть улыбнулась. И определенно Майлз впервые видел, как ее глаза сверкают от удовольствия.

Тут вмешался Ворон и отвел свою новоиспеченную пациентку обратно в постель, однако великодушно разрешил родственникам не прекращать визита. Майлз смотрел через стекло, как дети машут руками, повествуя про свое житье за последние полтора года, а госпожа Сато растерянно пытается уследить за их рассказом.

Подошел Форлынкин, поглядел через его плечо.

— Так приятно видеть, что она пришла в себя и полном сознании. Вот и решение моих юридических шарад. Теперь я действительно в состоянии защитить этих детей.

— Именно так. — Майлз улыбнулся.

Роик забрал Ворона и ушел выполнять порученное ему задание. Лейбер со смущенным видом поглядел на семейство Сато, без слов махнул рукой и спросил: — А мне что теперь делать?

Майлз повернулся к нему, привалился к стене и скрестил руки на груди.

— Что ж, вы ведь не арестованный. На этой планете я могу на законных основаниях арестовать только барраярцев.

— Э, а как насчет Ханса и Оки?

— Я их не арестовал, а похитил. Как говорит Роик. Надо будет как-нибудь объяснить вам разницу между прощением и разрешением.

— А в чем разница? — уточнил Форлынкин, поднимая бровь.

— Как правило, в успехе. В любом случае, доктор Лейбер, вы вольны уйти в любое время. Хотя я не рекомендую вам это делать, пока вы не придумали план спрятаться получше, чем в прошлый раз. Могу предположить, что в распоряжении ваших боссов есть не только Ханс с Оки.

— Нет, не только, — вздохнул Лейбер.