Крёстный отец Кремля Борис Березовский, или история разграбления России

Второе поражение Березовский потерпел в ходе приватизации «Связьинвеста» – компании-монополиста в сфере телекоммуникаций. Под контролем этого холдинга находились телефонные компании, осуществлявшие международную и региональную связь. Правительство давно говорило о необходимости частично приватизировать «Связьинвест». В 1995 году пакет из 49 процентов акций «Связьинвеста» был обещан итальянской компании по телекоммуникациям – «Stet». Но эта сделка так и не была доведена до конца. Далее, право организовать открытое предложение ценных бумаг «Связьинвеста» на сумму в 1 миллиард долларов было предложено консорциуму западных банков. Однако в последний момент эту сделку тоже отменили. Два российских конгломерата – «Мост» Владимира Гусинского и «Альфа» Петра Авена – убедили правительство в том, что «Связьинвест» должен остаться в руках российских компаний. Гусинского, в частности, очень интересовал «Связьинвест», потому что от этой монополии зависели расценки на передачу сигнала для НТВ. В конце 1996 года правительство сообщило, что разрешает «Мосту» и «Альфе» приобрести 49 процентов акций «Связьинвеста» по цене, которую определят независимые аналитики. Широко распространилось мнение, что это разрешение – компенсация за услуги, которые «Мост» и «Альфа» оказали в ходе президентской кампании.

Однако Чубайс снова вмешался в планы «Связьинвеста», и было решено приватизировать только блокирующую долю (25 процентов плюс одна акция), продать ее с аукциона тому, кто предложит самую высокую цену. Появилось два конкурента. Первый – «Онэксим-банк» Владимира Потанина, которого поддерживали «Renaissance Capital», «Deutsche Morgan Grenfell», «Morgan Stanley Asset Management» и – самое главное – биржевой игрок Джордж Сорос. Вторым претендентом стал «Мост» Гусинского, его поддерживали «Альфа», «Credit Suisse First Boston», испанская компания «Telefonica». Но главным компаньоном Гусинского по этой сделке был Березовский.

В середине июля, когда до аукциона по «Связьинвесту» оставалось всего несколько дней, Гусинский и Березовский отправились на встречу с Анатолием Чубайсом – тот отдыхал неподалеку от Сан-Тропе, на вилле приятеля, марокканского коммерсанта, который вел в России крупные дела. Прибыл и их конкурент – Владимир Потанин. Три бизнесмена прилетели вечером, провели с Чубайсом четырехчасовые переговоры и отбыли назад.

«Значительная часть разговора была посвящена правилам игры, – вспоминает Потанин, – что такого рода, достаточно жесткие, хотя и справедливые правила, внедряюся немедленно. Березовский, как я понял, считал, что введение такого рода правил… черезчур форсированно и, что это нужно делать более медленно постепенно, потому что затрагивают интересы тех, кто к таким правилам не готов (например, Гусинский). Березовский утверждал, что консорциум (Гусинского) многое сделал для того, чтобы эта сделка состоялась, что он над ней работал, что мог бы иметь какие-то „преферанции“.

Со своей стороны Гусинский прибег к той же аргументации, которой он пользовался, когда проталкивал приватизацию четвертого канала и создание НТВ. Он очень много времени уделил этой приватизации, затратил массу усилий, и будет несправедливо, если после всего этого компания достанется кому-то другому. В поддержку Гусинского было то обстоятельство, что, помимо четвертого канала, он никак не участвовал в дележе крупной федеральной собственности; он не имел отношения ни к ваучерной приватизации, ни к залоговым аукционам. На случай если убедить Чубайса не удастся, Гусинский и Березовский приберегли политику угроз. «Было ясно дано понять Чубайсу и мне о том, что если неудачно для другого консорциума завершится конкурс по „Связьинвесту“ то, конечно, они останутся неудовлетворенными и будут использовать разные способы оказания, ну, скажем, разных видом воздействия, вплоть до развязывания информационной войны или развала сделки», – вспоминает Потанин.

Консорциум Гусинского предлагал 1,2 миллиарда долларов. Потанин предлагал 1,6 миллиарда долларов. «Гусинский считал, как я понимаю его, мы что участвовать не должны (в аукционе по „Связьинвесту“), что мы должны заняться другим каким-то проектом», – вспоминал Потанин позднее. Есть сведения, что Березовский и Гусинский делали Потанину соблазнительные предложения, чтобы он отступился: контроль над государственной долей акций в российской электрической монополии «РАО ЕЭС», победу в приватизации последней государственной нефтяной компании – «Роснефть». Но Потанин полагал, что обязан участвовать в аукционе по «Связьинвесту». «Я счел возможным для себя отказаться от участия, потому что это не соответствовало коммерческим интересам нашей группы, наших инвесторов и партнеров, – вспоминает он. – А Чубайс не счел возможным поддержать такого рода предложение (отказ Потанина от торгов), потому что в результате конкуренции родилась более высокая цена для бюджета».