Криптоморфы-2: Око за око

Таня убрала папку в рюкзак и взглянула на окно, за которым чернела ночь, раскрашенная тусклым светом уличных фонарей. Здесь, на окраине города, вдали от шумных и ярких центральных проспектов, извилистые улочки с дряхлыми домами тонули в полумраке. Таня усмехнулась: раньше, когда она была маленькой, она боялась гулять поздним вечером по закоулкам родного района: во тьме могли прятаться разные опасные личности.

Но теперь такой личностью стала сама Таня: она несла угрозу людям. Совершив уже три убийства (вернее, четыре — если считать несчастного пса), она хорошо поняла одну простую мысль: если кто-нибудь решит перейти ей дорогу, то ему не поздоровится! Таня вершила правосудие, и никто не смел этому помешать. Ее жизнь разрушили, и теперь она жаждала уничтожить тех, кого считала виноватыми.

Далекий звук полицейской сирены, доносившийся с улицы, напомнил Тане, что времени у нее оставалось все меньше. До сего момента ей удавалось ускользать от полиции и БЛОК, но такое везение не могло длиться вечно. Анна Фебер видела ее лицо и наверняка сможет хотя бы в общих чертах описать его для фоторобота, а это значит, что рано или поздно агенты БЛОК выйдут на след Тани.

Она раскрыла шкаф и, хаотично вытащив оттуда попавшиеся под руки футболки, носки и нижнее белье, затолкала их в рюкзак. Затем окинула взглядом комнату, запоминая каждую деталь интерьера: почему-то Таня была уверена, что больше сюда не вернется.

Взор девушки остановился на фотографии в рамке, стоявшей на комоде рядом с вазой с засохшими цветами. Таня подошла ближе и взяла в руки снимок, рассматривая себя в пятилетнем возрасте вместе с молодыми папой и мамой. Они радостно улыбались и в тот день, когда была сделана фотография, подумать не могли, как оборвется их совместное счастье...

В пять лет Таня еще была незрячей, поэтому она запомнила момент, запечатленный на снимке, по свежему запаху ветра, по нежным объятиям мамы и по задорному папиному смеху. И лишь спустя несколько лет, когда Таня вновь обрела зрение под воздействием криптоимпульса, она впервые увидела на фотографии, каким солнечным и ярким был тот день, наполненный летними красками: лазурное небо, синие волны залива, желтый песок, разноцветная одежда папы и мамы…

Таня вытащила фотографию из рамки и, смахнув непрошенную слезу (не хватало еще сопли распустить!), убрала снимок в рюкзак.

Все, пора уходить.

Таня не стала оглядывать на прощание комнату. Она вышла из квартиры и, захлопнув за собой дверь, сбежала по лестнице на первый этаж.

Когда Таня выскочила на улицу, в лицо ударил холодный ветер, а глазам потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть к сумраку. Она натянула капюшон толстовки на голову и, засунув руки в карманы джинсов, быстро зашагала по улице прочь от дома, где вместе с радостными воспоминаниями о детстве осталось горе недавних потерь.

Глава 11

Кира с трудом сдерживала злость на Марка Вереса за его возмутительное поведение во время допроса Анны Фебер. Напарник чуть не довел до истерики женщину, на глазах которой девчонка-криптоморф жестоко разделалась с ее мужем. Но вместо того, чтобы проявить хотя бы немного сочувствия, Верес без особых церемоний допрашивал жену адвоката, нисколько не заботясь о ее чувствах. И хотя в какой-то момент слова Анны Фебер о нерасторопности агентов БЛОК действительно могли показаться резкими и задеть самолюбие Вереса, Кира понимала: женщина говорила на эмоциях.

Впрочем, за последние несколько часов Верес умудрился не только вывести из себя родственницу жертвы, но и в очередной раз отпустить несколько колкостей в адрес Киры. Наверное, ей стоило уже начать привыкать к такому своеобразному стилю общения, к тому же об отвратительном характере Марка Вереса ее не предупреждал только ленивый. Но Кира все равно не могла смириться с тем, как пренебрежительно напарник отзывался о ее профессиональных навыках и умственных способностях. Кира считала, что не заслужила такого отношения. И если бы не ее тайная цель, Кира бы уже давно послала напарника к чертям собачьим, высказав ему все, что о нем думает. Но в данный момент она не могла так поступить, поскольку только совместная работа с Вересом могла дать ей ответ на тайну, терзавшую ее много лет. Кире не оставалось ничего другого, как сжать кулаки и терпеть язвительные замечания Вереса. Казалось, у ее напарника появилось новое увлечение: упражняться в остроумии каждый раз, когда действия или умозаключения Киры не соответствовали его представлениям о том, как должен себя вести успешный агент БЛОК.