КРИТИЧЕСКАЯ МАССА ЯДЕРНОГО РАСПАДА. книга третья.

Ладно, Александр Николаевич, бери помощника командира и врача, пошарьте по сусекам и доложите, сколько времени дополнительно мы можем продержаться без пополнения запасов продовольствия, - дал указание Липовецкий, а сам пошёл писать ответную телеграмму. Ему и так было ясно, что десять суток они продержатся. Плавание под водой столь длительное время аппетит у подводников не улучшает, и продукты оставались – с голоду они не помрут. Действительно, назначенная командиром, продовольственная комиссия вскоре доложила, что продуктов хватит с избытком. «Командующему Северным Флотом. Продержимся, но не более десяти суток. Командир «К-470» – такой текст радио был передан с корабля в адрес Командующего Флотом и вскоре был получен новый десятисуточный маршрут боевого патрулирования. Маршрут проходил мимо мыса Желания островов Новая Земля в Карское море и обратно.

Подводники злые, как черти, у которых шустрый  шулер увёл из-под носа заветную надежду на скорое и благополучное завершение изматывающей службы, вяло ковырялись ложками в тарелках и шли в курилку перекурить даже те, кто это зелье употреблять бросил. От огорчения, они пытались «крутить» кинофильмы в обратном направлении, но смешно не было. Эти десять суток тянулись, как нескончаемая кишка, которую подводники, вынуждено, жевали живьём из собственного желудка. Жизнерадостный «человечек», который на графике в центральном посту почти скатился с  трёхмесячной горы, дальше идти отказывался. Он лёг у подножья новой десятисуточной возвышенности и двумя руками показывал ей дули. Но… бумага и Советский человек выдерживали всё.

В базе Иоканьги, пришедшую с боевой службы субмарину встречал дядя Саша – теперь уже в должности начальника штаба флотилии. Командир 41 дивизии, схлопотав фитиль за пьянство, убыл в Москву на очередную сессию Верховного Совета. Всё остальное командование дивизии было в разгонах по морям-океанам, кроме начальника политотдела.

Ракетный крейсер, вернувшийся из боевой службы на полях сражений Холодной войны, встречали так же прохладно. А чего их горячо приветствовать, этих измождённых, уставших от постоянного напряжения и ответственности работяг то ли войны, то ли боевой службы, то ли какого-то непонятного автономного похода.

- Все вы вернулись живыми и относительно здоровыми? – вот и ладушки. Если бы погибли, тогда другое дело: в лучшем случае орденок один- другой благодарная Родина может быть, кое-кому и вручила б – посмертно. Пока же помалкивайте, смотрите и учитесь, как нужно работать - тут у нас зарождается новый почин передовика соцсоревнований…. О них и в газетах, и ордена, и звания. А вам – не всё же сразу: постоите в боевом дежурстве за «того парня», пополните лодочные запасы, отчитаетесь за поход, а там – наконец, дом отдыха и летний отпуск.

- Когда были в летнем отпуске? – ах, уже забыли когда! Вот видите, сейчас, если всё будет хорошо, и никто из цикличных передовиков не опоздает, то вы уж непременно получите свой заслуженный летний отпуск.

Светлана и Владимир просто сияли от радости и счастья, увидев входящего в квартиру, вернувшегося из похода, Антона.

Сплошного счастья не бывает, а если и бывает, то только у идиотов. Когда бог в книге  судеб даровал её при рождении каждому ребёнку, то слово «счастье» он не истолковывал. Одного человека он наделял везучестью, а другого – невезением для того, чтобы обоих заставить работать и совершенствоваться. Ибо везение – это всегда не заработанное счастье за счёт невезучего индивидуума. Самым счастливым он сделал человека - творца, человека – работника.

- Живите и трудитесь в поте лица своего! – завещал людям бог. - И будьте счастливыми, -  хотел добавить Антон.

Если везение или невезение в понимании человека даётся ему в виде испытания жизнестойкости, то счастье стаёт доступным только избранным людям, кто научился работать и ценить то, что имел, и чем располагал в настоящем времени.

Насколько люди понимают это – настолько они и счастливы. Самое большое счастье отдавать любимому человеку всё, что имеешь, и если он платит взаимностью, то вашему счастью позавидовать может сам бог.

Семья Липовецкого была счастливой. Всё, что они имели, было достигнуто исключительно их трудом. Больше всего они любили походы в сопки, в тундру, одним словом – на природу. Сколько адреналина и усталой радости приносили семейные походы на рыбалку, на охоту за ягодами, за грибами и настоящей дичью – утками, куропатками, а то и просто так: подышать, восхищаясь красотой и мудрой целесообразностью земли.

В походах за грибами непревзойдённым спецом и авторитетом был Саша Белорусов. Его жена Галя с маленьким Андреем гребла подборщиком отборные ягоды черники и земляники. У неё были две корзинки: одна под ягоды, другая под грибы. В связи с обильным разнообразием качественных грибов, брали они только одни подосиновики. Саша с Антоном, Владимиром и Вадиком  - тю-тю: по долинам и по взгорьям, только пятки мелькают!

- Аго-в! Где вы там? – орали они с вершин сопок, обозначая своё местоположение подругам.

- Далеко не уходите! – слышался ответ Светланы.