Критика цинического разума

Во времена, которые, правда, расширили горизонт людей до космополитического, но не дали им действительно приобщиться к тем благам Большого Мира, которые могут доставить счастье, отель неизбежно должен был превратиться в мифическое место. Он символизировал мечту об общественных высотах, на которых современная мимолетность существования, по крайней мере, компенсируется светским и комфортабельным блеском. В отеле, как кажется, мировой хаос еще раз соединяется в некое целое, выстраиваясь в искрящийся упорядоченный космос; как последняя органическая форма, он упорно сопротивляется беспорядочному перемешиванию и произвольности происходящего. Это возвышает отель, превращая его в центральную эстетическую идею современности[376]; как бы сам собой он противостоит похожим на ревю, политематическим, синхронным формам опытных познаний большого города – и как фактор единства имеет свой собственный миф,

genius loci, и свой внутренний порядок.

В этом отеле, представляющем собой всемирный театр, роятся экзотические и типичные для эпохи характеры, бревна и пена в потоке общества. Каждый из этих характеров брусок и ностальгически индивидуален, но каждый и репрезентативен, каждый фосфоресцирует в разнородной среде. Каждый представляет определенную человеческую разновидность, так, будто отель – это Ноев ковчег последних индивидуальностей. У авторов возникает возможность еще раз вывести на сцену великий бестиарий характерных типов: администраторы, фальшивые бароны, стареющие балерины из России, однорукие лифтеры, английские лорды-гомосексуалисты, жены фабрикантов со странными пристрастиями, банкиры, которые своими трансакциями, осуществляемыми посредством телефона, держат в напряжении весь мир, артистически одаренные сыновья производителей шампанского, пенсионеры и умирающие, которые, скорбно сжав губы, взирают лихорадочно блестящими глазами на мерцающий мир, зная, что он движется к своему концу и что не все то золото, что блестит.

Так, интересным, хотя и внушающим отвращение характерным персонажем оказывается в имевшем большой успех романе Викки Баум «Люди в отеле» (1931) доктор Оттерншлаг – человек, сильно битый жизнью, который твердо верит, что «подлинная жизнь» для нас всегда существует в будущем, в прошлом или где-то в другом месте, что ее никогда не достичь и что она в конце концов улетучивается без следа, даже если ты все время ожидаешь, что она наступит. Чарующий вид Гранд-отеля не может обмануть его взора, в особенности в часы ночных дежурств, когда весь мир предается своим порокам и занимается своими темными делами.

Вещи окружали его, словно бутафорские муляжи. Все, что он брал в руки, рассыпалось в пыль. Мир был чересчур хрупким – ни схватить, ни удержать. Происходило падение – из одной пустоты в другую. Внутри – скопище мрака. Этот доктор Оттерншлаг живет в глубочайшем одиночестве, хотя на земле полно ему подобных…

В газетах он не находил ничего, чем бы мог удовлетвориться. Тайфун, землетрясение, средних масштабов война между черными и белыми. Пожары, убийства, политическая борьба. Ничего. Слишком мало. Скандалы, паника на бирже, потери огромных состояний? Как это действовало на него, что он чувствовал, читая об этом? Перелет через океан, рекорды скорости, сенсационные заголовки дюймовыми буквами. Один газетный лист вопил громче другого так, что в конце концов все это сливалось в общий гул, в котором уже невозможно было различить ничего, наступала слепота, глухота и полная бесчувственность от непрерывно действующего гигантского механизма века. Картинки с голыми женщинами, бедра, груди, руки, зубы, и вся эта толпа предлагает себя разом…

Оттерншлаг – меланхолический гостиничный циник по роду службы, мрачный реалист, который продает познания о мире «на слом», в расчете на скорый его конец: