Кривая сосна на желтом обрыве (СИ)

- Знаешь, Серега, - сказала тетка решительно, - слава богу, что у тебя алиби железобетонное. Потому что кроме обиженного пацана, ты прав, сделать такое некому. А из нынешних пацанов кто может сделать сам такое оружие? Я, например, кроме тебя таких не знаю.

- Мне незачем, я и так ему надаю. А делал не обязательно сам. Мог и заказать кому-нибудь. В заводских мастерских на "Химмаше" за пол-литра что угодно выточат.

- Это ты прав, Сережа. Ладно, подкину твою идею нашим экспертам.

Я тогда собой даже погордился слегка. Не знал, в какую лужу сел с этой версией. Но об этом потом.

Пришел отец с работы, поманил в кабинет.

- Короче, десятка полтора меленьких кристалликов. Общим весом карат на восемьдесят. Тебе на карту перевели еще полтинник. Серега, скоро миллионером станешь! Публий Сервилий копытом землю роет и приставал уже ко мне с тем, чтоб я тебя на неделю со школы сдернул. Не надейся, я отказал наотрез. Такую потачку давать незачем.

Я лично так не считал. Удачу надо ловить, пока сама идет в руки. Ну, это как пилить струной оргстекло. Пока работаешь непрерывно, дело идет. Стоит остановиться, потом так тяжело раскачать инструмент!

Но с отцом не поспоришь. Так что молча пошел собирать сумку на тренировку.

Когда мы с Надюшкой прибыли в зал, ожидал меня там сюрприз. В майках, трико и неизменных косыночках стояли в конце строя три девицы Садоевы, Аминат и две мелкие, одна в седьмом, другая в пятом классе. Я их и звать-то как не знал. Одна оказалась Мунир, вторая Мадина.

- Здорово! Вы тут что делаете?

- Понимаешь, Сереж... Я отцу про вчерашнее рассказала, про Лильку. И про Надю, как она ее обработала. Он посидел, помолчал, а потом Вячеславу Петровичу позвонил. Говорит: не против, если мои дочки у тебя позанимаются? Тот не против, конечно. А нам сказал, чтоб научились как Надя, чтобы не хуже получалось. Нас Муслим будет возить по вечерам.

Как Надя - это он, конечно, хватил. Но если Лилька будет знать, что ей за хамство в рожу заедут, она закроет рот. Это верно.

В зале обнаружил еще одно новое лицо. Сильно смуглое и вполне себе азиатское. Я его тоже немного знал: учился в нашей же школе, классом младше меня. Вьетнамчик, его родители держали на рынке несколько палаток с тряпками. Его все называли Васей, а как настоящее имя - поди знай. И в пятом классе младший брат - Димка. Такой же азиат.

Это в Москве вьетнамцев как тараканов и живут на тараканьих правах. У нас одна семья на весь город и все как у белых людей. Небольшой дом на окраине, небольшой бизнес, дети в школе, все легально. Только в школе младший вписался, а старшего временами прессовали. Тот же Тимка, например, задирал его частенько.

Ваську поставили со мной в пару. Упражнение простое - один бьет, другой ставит блок, и так до офонарения. Элементарное упражнение, в начале обучения ничего сложного, ясно, не дадут. Но Васька напоминал Брюса Ли только миниатюрным сложением, а корячился примерно так же, как и я сам. Нет, слабосильным его назвать было нельзя - неожиданно крепко для своего веса держался на ногах, пружинил. Но поскольку я тоже не вахлак и поскольку он легче килограмм на пятнадцать, то сносил его я что в атаке, что на блоке. Чуркин это заметил, вьетнамца отодвинул к Аминатке, а ко мне поставил здоровенного Костю Гречкина.

Вот это была работа в удовольствие. Я разгорячился, взмок и не заметил, как начало мутить. Напряжение выжгло сахар из крови, и нате-здрасьте вам, гипогликемия.

Костей у меня много, и все гремят. Особенно когда падаю на деревянный пол. Но обошлось без паники. Очнулся на скамейке, во рту - аварийная рафинадка, рядом - Надюха и Васька. Они меня на скамейку относили. В себя пришел быстро. Смотрю, Надя держит второй кусочек сахара, у Васьки в руках моя сумочка. Сжевал рафинадку, взял из сумочки глюкометр. Три и семь. Норма. Отобрал у Васьки сумочку, обратив внимание попутно на странные мозоли парня - на внешней стороне указательных пальцев. Отчего бы могли такие образоваться? А пень его знает, чем они там дома занимаются. Встал, подвигался.

- Я в норме, продолжаем!

Вьетнамец уставился удивленно. Но Надюха одобрительно хлопнула по плечу:

- Это по-нашему! Пошли работать.

Ну, не такой уж я головотяп. Я на первый раз недооценил ситуацию, по неопытности. Потом я определял критическое снижение сахара заранее, не выпадая в осадок. Научился.

Выходные выдались пасмурные, холодные и ветреные. Восьмой карьер, нам рекомендованный Воскобойниковым, оказался довольно далеко от города. Мы втроем - Надюшка, отец и я - поехали туда, естественно, на козлике. Дорога до него была напрочь раздолбана, а подвеску на "Ауди" поберечь следовало.

Здоровенная котловина, с одного края стоит техника - добыча ведется, с другого, километрах в четырех, склон уже начал зарастать кустарником. Гранит серый, и местами проглядывают те самые темноватые пятна и прожилки - ксенолитовые, стало быть, интрузии. Здоровые камни, видимо, отсюда привозили. Все понятно.

Нет, не все.

- Пап, серый щебень для сада камней тоже отсюда брали?

Отец только крякнул.