Кривая сосна на желтом обрыве (СИ)

Грешным делом, хотел я с утра пробросить школу. Уж больно зудело под коленками - найти еще "камуську" - другую. Но утром, протерев глаза, раздумал. Не потому, что совесть проснулась. Я ее еще во втором классе на пирожок с компотом променял. Ясное утро в середине сентября что значит? Туман на рассвете и сильную росу, пока не припечет. Припечет часам к десяти-одиннадцати. А по мокрым камням мало что радости никакой лазить, так роса еще будет блестеть и путать мозги. И добро, если там битого стекла не накидали.

Так что в школу я пришел вовремя. Даже спросить успел у Аминат Садоевой, соседки по парте, что нового проходили. Но поскольку начало года, проходили пока старенькое, так что не особо я за неделю и отстал.

С Аминаткой нас посадили за одну парту после истории, приключившейся в конце прошлого года. Остолоп Тимка Прохоров сдернул с нее косынку.

Делать этого никак было нельзя. Это не Лилька-прошмандовка, с которой хоть юбку обдери, глазом не моргнет. Аминат чистопородная чеченка.

Её папаша, Ваха-чечен, появился в наших краях больше двадцати лет назад, задолго до того, как Чечню стали склонять на все лады. Приехал молодой парень с женой, всех вещей - на двоих полтора чемодана. В пригородном селе Касимове, где половина народа - татары, устроился чабаном. Поселился в саманной халабуде на чабанской точке, - другого жилья не было.

А несколько лет спустя, когда старшего сына Муслима надо было в школу отдавать, вышел конфуз. Жили-то они по-прежнему на точке, только там давно уже стоял добротный каменный дом, и бегала орава детей. А адреса у дома не было. Какая-то левая прописка в Касимове, и только. Фишка состояла в том, что от этого дома без адреса куда ближе было до города, чем до Касимова, и в школу Ваха хотел возить детей в город.

Дело кончилось основанием нового населенного пункта под названием хутор Овечий. Там и прописали всю чеченскую шайку. Теперь вместо колхозного пастуха есть вольный фермер Ваха Садоев с неимоверным каким-то количеством баранов и по Садоеву в каждом классе школы.

Пацаны все были как пацаны, без закидонов. Девчонки, в общем, тоже ничем не отличались, пока мелкие были. Это уж в старших классах, когда наши барышни уже и покуривать стали, и коктейльчики посасывать, и обжиматься по углам, почувствовали разницу. К концу восьмого класса. И кое-кому очень это вредно стало. Я же знаю, какая паршивка Тимку подговорила насчет косынки. Сам бы не додумался, он дурак и уши холодные.

В школе у нас формы нет. Так что косынки эти, отдаленный такой намек на паранджу, никого не колыхали. Даже на физкультуре садоевские девчонки в них бегали - всем было по барабану.

Он подкрался сзади, Тимка, просто сдернул с головы платочек этот. И запрыгал, закривлялся, заблеял по-овечьи. Тряс перед лицом пестрой тряпочкой, не давал схватить. Выскочил за дверь класса, руку оставил внутри и орал дурным голосом.

Косынку я отнял и выдал Тимке хороших пенделей пару штук.

- Ты чо? - вылупился он. - В шахиды записался?

- Идиот! Она братьям пожалуется, тебе такого шахида устроят!

И с тем прописал ему еще разок по шее. И как раз под это дело братцы и возникли - один в десятом классе, другой в седьмом, но тоже ничего себе амбальчик. Они в дверь, сзади Аминатка уже в платочке, а тут у нас, блин, разборки. Старший, Муса, спросил:

- Э, Сереж, а может, мы сами? Ты-то чего встрял?

- Дураков, Муса, и в алтаре бьют.

Дошло до Прохорова, что попалился. Но отделался, в общем, легко. А Аминатку с начала девятого класса посадили со мной. Говорят, сам Ваха об этом попросил классную. Ну, мне это параллельно. Аминат спокойная девчонка и не надоедливая.

А удрал я после четвертого урока. Солнце вовсю жарило, камни нагрелись. Я долго прикидывал, где малявка та могла отыскать камушек. И рассудил, что скорее всего алмаз лежал в кварцевом пятне. Что может быть путнего в гранитном массиве?

Я, конечно, тогда в геологии был - дуб, дерево хвойное. Это сейчас, два года спустя, основательно подковавшись, очень даже легко я себе объясню, что был дурак полный. Тогда объясните мне, как получилось, что я нашел еще два камня?

Один - длиной сантиметра в полтора, правда, неправильной формы и с трещинками. А другой - роскошный, правильный восьмигранник, только совсем маленький. Миллиметра четыре по квадрату.

Я лазил по камням в позиции задом кверху часа два. Пока в голове не поплыло. Сообразив, что если я сейчас, типа после шестого урока, не появлюсь к обеду, то меня насмерть зазвонят, кинул в рот конфетку и дернул домой. Даже успел вовремя.

А вечером был большой семейный педсовет. На мою тему. Один вопрос на повестке дня: как мне жить дальше.

Все собрались на бабкиной веранде. Сами бабуля с дедулей во главе стола. Дядя Коля с тетей Ниной, с Надюхой - она проходила на "Карьере" преддипломную практику. Мать с отцом. И Лемберы - тетя Галя с Федей.