Кривой дом

«Я не хочу ехать в Швейцарию и не поеду. Если мама заставит меня, я ее тоже убью; Только где взять яд? Может быть, сделать из ядовитых ягод? В книге говорится, что это возможно».

«Сегодня я очень рассердилась на Юстаса. Он сказал, что я всего-навсего девчонка, что от меня нет никакой пользы и все мои расследования — глупости. Он бы не считал меня глупой, если бы знал, что это я совершила убийство».

«Мне нравится Чарльз, но он глуповат. Я еще не решила, кого сделать виновником убийства. Может быть, Бренду и Лоуренса? Бренда плохо относится ко мне, она говорит, что я не в своем уме, но мне нравится Лоуренс. Он рассказывал мне про Шарлотту Корде. Она убила кого-то в ванне. Нельзя сказать, что она умело проделала это».

«Ненавижу Нэнни... Ненавижу... ненавижу... Она говорит, что я маленькая девочка и всегда. хвастаюсь. Это она уговаривает маму отослать меня в Швейцарию.

Я решила убить ее. Для этого я стащила у тети Эдит ее лекарство. Если произойдет еще одно убийство, вернется полиция и опять будет интересно».

«Нэнни мертва. Я очень рада. Я еще не решила, где мне спрятать бутылочку с таблетками: в комнате тети Клеменс или Юстаса?

Когда я состарюсь и умру, я отошлю эту книжечку начальнику полиции, и они увидят, каким великим преступником я была».

Я закрыл книжечку.

Софья плакала.

— О Чарльз, как это ужасно! Она просто маленькое чудовище, но какое жалкое! 

Да, я тоже любил Жозефину. Я и теперь ее люблю. Вы же не перестанете любить человека, больного туберкулезом или раком. Она родилась со своей ненормальностью — кривой ребенок Кривого дома.

— Что было бы, если бы она осталась жива? — спросила Софья.

— Наверное, ее послали бы в специальную школу.

— Лучше уж так. Но тетя Эдит... Я не хочу, чтобы обвинили ее.

— Она сама этого хотела.. Впрочем, я не думаю, что это будет обнародовано. Когда Бренда и Лоуренс предстанут перед судом, им просто не будут предъявлены обвинения и они будут освобождены. А вы, Софья,— продолжал я другим тоном, взяв ее руки в свои,— выйдете за меня замуж. Я только что узнал, что меня направляют в Персию. Мы уедем туда, и вы забудете маленький «кривой» дом. Мама может ставить пьесы, папа покупать книги, а Юстас скоро поступит в университет. Не беспокойтесь о них. Думайте обо мне.

Софья посмотрела мне прямо в глаза.

— А вы не боитесь жениться на мне?

— Почему я должен бояться? В бедной Жозефине сосредоточилось все худшее, что было в вашей семье. В вас, Софья,— все самое лучшее. Ваш дедушка был самого высокого мнения о вас, а он был человеком, который никогда не ошибался. Выше голову, дорогая! У нас все впереди.

— Хорошо, Чарльз. Я люблю вас и выйду за вас замуж. И постараюсь дать вам счастье.

Она взглянула на книжечку.

— Бедная Жозефина! Бедная Жозефина!— эхом отозвался я.

— Скажи мне правду, Чарльз.

Я не мог врать отцу.

— Это не Эдит папа. Это Жозефина.

Отец кивнул.

Да, я так и предполагал. Бедное дитя! 

 Раймонд Чандлер

Высокое окно

 Глава 1

Дом в Пасадене на Дрезден-авеню в районе Оукс-Нолл оказался большим мрачным зданием из красного кирпича с терракотовой черепичной крышей и отделкой из белого камня. Нижние окна чуть возвышались над землей, верхние— типа окон коттеджей — были украшены лепными завитушками в стиле рококо.

Часть стен была скрыта кустарником, а перед домом на участке земли величиной с четверть гектара была разбита прекрасная лужайка. Широкие дорожки и аллеи, с тремя большими белыми акациями ценной породы, были ухоженными и безупречно чистыми. Тяжелый запах летних цветов висел в неподвижном воздухе, хотя день можно было назвать прохладным.