Кризис доверия

— Почувствуют и исчезнут с траектории выстрела. Потому их настолько сложно застрелить.

Она снова поцеловала, провела рукой по животу, опустила ее ниже, провела по бедру…

Кир застонал. Вот только Карина вместо того, чтобы исполнить его невысказанное, но очевидное желание, вытащила из ножен мачете.

— А вот и твоя лазерная винтовка. Да, Кирилл?

— Последняя граница обороны, скорее.

Она рассмеялась и откинула мачете к стене, пояснив:

— Чтобы не мешало.

Кир едва не дернулся следом за любимым оружием. Любовный дурман в голове слегка поутих, по крайней мере, шум в ушах прекратился и сквозь него…

— Выстрелы!

— Ты что?! — Карина ухватила его за шею, заставляя смотреть только на себя. — Это шина. Просто шина! У дядьки Митькиной машины лысые совсем, спускают. А он постоянно их подкачивает, а они хлопают. Забавно, правда? Он их меняет, но на такие же. Кирилл, ну ты чего переполошился?..

— Я, по-твоему, не отличу?! — оторвать от себя цепкие пальцы оказалось сложно.

— Тебе просто почудилось. Милый мой, как же ты натерпелся! Но ничего, я тебя отогрею, никуда не отпущу, никому не отдам… — Карина цеплялась за него, как за ветку котенок, впервые высоко залезший на дерево и отчаянно не желающий спускаться.

— Пусти!

— Ну чего ты? Чего?! Я тебе больше не нравлюсь? — шептала она, покрывая быстрыми поцелуями его щеки и шею, а Кир медлил лишь потому, что не решался переступить через себя и ударить или просто причинить боль девчонке.

Из-за Лерки! Сестра умела за себя постоять и словесно, и кулаками, но Кир априори считал любого пацана, посмевшего поднять на нее руку, мерзавцем, ушлепком и отмороженным на всю голову мудаком.

О Карине шушукались — свои же поселковые. Киру, разумеется, никто не спешил докладывать, но он же не идиот. Только Василь Дмитриевич мельком намекнул, за что Кир на него обиделся, то есть именно идиотом себя и выставил. А вот теперь…

— От-це-пись…

Карина не стала ждать, когда ее оттолкнут, попятилась, споткнулась о что-то невидимое и села на зад, широко расставив ноги.

— Смотри, не пожалей! — прошипела она. — От жизни отказываешься!

Прозвучало двусмысленно, учитывая позу, но размышлять над ее словами времени у Кира уже не было.

Месяц назад его едва не убили. Из десятка посланных в логово фангов в Пущинском «Царьграде» радиоуправляемых вертолетиков, несущих заряды со взрывчаткой (поднять на воздух не смогут, но пожары устроят: лето тогда стояло засушливое), сработала половина. В огненную ловушку попал десяток кровопийц, а всего их было двадцать пять. Восемь остались сбивать пламя и помогать пострадавшим. Остальные бросились выискивать напавших.

И один вышел на Кира с Авдотьевым — был у них в отряде такой малый, прибившийся еще в Москве и взятый под крыло, как и Кир. Ему кровопийца сразу свернул шею, а над Киром решил поиздеваться. Быстрые точные касания, боль от которых поначалу не чувствовалась, кинули его на землю. Пара ударов под ребра лишили возможности вскочить немедленно, а потом его просто вздернули на ноги, как марионетку. Был ли укол в шею или почудился, Кир не сумел понять. Позже он убедил себя в том, что нападению не подвергался, вообще прошел конфликт без единого укуса — так оказалось проще. А еще он очень хотел и собирался жить, и кинжалы на поясе носил уже тогда.

Потом он мало помнил. Соображать начал, когда в рот полилась приторная сладость, тотчас обернувшаяся соленой горечью: подоспели старшие, а они для излечения и быстрого поднятия на ноги применяли кровь самих фангов. Та оказалась эффективнее любых человеческих лекарств и действовала значительно быстрее. Главное, не превысить безопасной дозы. «Око за око, зуб за зуб, кровь за кровь», — как любил повторять Василь Дмитриевич. Он же еще с месяц потом подтрунивал над Киром на предмет растущих клыков.

Клыки не клыки, но именно после того случая, Кир начал ощущать присутствие фангов — слабо, неуверенно, но и подобная недоспособность часто его выручала. Вот как сейчас.

Уйдя с курса возможной атаки, он перекатился через плечо, зажмурился до кровавых точек перед глазами, поскольку зрение могло лишь помешать и, сорвав с пояса кривой нож, резко выкинул в бок — туда, откуда, если подумать, и нападать никто не станет. Захлебывающийся звук возвестил о том, что угадал верно, но порадоваться Кир не успел.

Наверное, с пробитой артерией руками особо не помашешь. Хотя кто этих фангов разберет? Кира задело по касательной, но и этого хватило, чтобы он перелетел через половину комнаты и врезался спиной в стену. Перед глазами полыхнуло, ноги подкосились, плечи припорошило штукатуркой и еще какой-то гадостью, из-за которой он принялся чихать безостановочно. Мачете лежало у другой стены, нож по-прежнему торчал в шее фанга, который и не думал падать, а неотвратимо надвигался на Кира, заливая собственное плечо, а затем и пол ярко-алой кровью. Шел, протягивая руки, то ли намереваясь придушить, то ли оторвать голову. Красивый настолько, насколько может быть красивой акула во время атаки, с просвечивающим сквозь кожу черепом и сиреневыми светящимися глазами.