Крокодил

– Че, блядь, ему одному теперь лежать? Без погремушки? Ты вконец охуел, Ваня. Ты конченый совсем человек…

– Я – не человек! – Ваня поднял на нее лицо, и в его глазах мелькнула злая радость. – Я – больной! Наркоман!

– Где ты, Ваня, такую болезнь видел, чтоб быть подонком… – сипло сказала Яга и вышла.

Ваня сидел, глядя в одну точку на стене и раздувая ноздри.

– Подонок… – повторил он, как будто пробуя это слово, но в его исполнении оно прозвучало не как у Яги. Она произнесла его низким голосом, Ваня – высоким.

– У-тю, – доносилось из комнаты воркование Яги. – Ты думаешь, никто тебя не любит? Ягуша тебя любит. Ягуша – добрая. Ягуша тебя никому не отдаст.

– Чертиха костяная… Овца тупорылая… Вмазалась, распелась, – усмехнулся Ваня и посмотрел в окно, на темный город, кивая ему и как бы говоря: да, да, да.