Крокодил из страны Шарлотты

– Они ходят за мной по пятам. Выслеживают меня. Я ведь говорила тебе, что слишком много знаю. Дико боюсь – и ни к кому не могу с этим делом обратиться. Конечно, я тебе все расскажу… – Она в нерешительности помолчала. – Но не сегодня. Не сейчас. Требуется еще кое в чем разобраться, тут нужна стопроцентная уверенность. Понимаешь, непонятно, то ли это наши, то ли наоборот, скорее, наоборот. У меня есть… – Она снова заколебалась. – У меня есть…

– Так что же у тебя есть, черт подери?!

– Я знаю, где это хранится. Если я им эту штуку отдам, может, они от меня отстанут. По-моему, они не догадываются, что я уже настолько в курсе дела. А вообще темная история, днем с огнем не разберешься. Послушай, давай завтра встретимся где-нибудь на нейтральной почве, в каком-нибудь месте, куда за нами никто не увяжется.

– А почему не у меня дома?

– Лучше, чтобы нас вместе не видели. А то догадаются, что я тебе наболтала лишнего. По правде говоря, я боюсь за тебя.

– Ерунду говоришь!

– Я знаю, что говорю, – отрезала Алиция, посмотрев на меня с какой-то неприязнью.

Я сдалась:

– Ну хорошо, единственное место, куда за нами не попрется ни один придурок, – это дамский туалет. Если что, уборщица тут же его турнет. Ничего больше мне в голову не приходит. Разве что женская баня.

– Неплохая мысль, жаль только, знакомых бань у меня на примете нет, зато можем встретиться внизу в «Европейском», в том туалете, что рядом с кафе.

– Во сколько?

– Я буду в семь, а ты приходи на четверть часа раньше и жди меня внизу.

– Мозолить там глаза целых пятнадцать минут? Ну ладно, сделаю вид, что навожу марафет. А кто все-таки тебе квартиру ремонтировал? По-моему, первым делом надо с этим разобраться.

– Обыкновенный маляр, с подручным. Вот уж чего совсем не понимаю, так это истории с ремонтом. Маляр был не тот.

– То есть как не тот?

– Мне присоветовали одного, а я взяла другого. Сама и нашла.

– Кто тебе присоветовал?

– Завтра все доскажу. Иди уж, и так мы тут чересчур задержались. Мне еще надо хорошенько все обмозговать.

– Прими лекарство и не забудь спустить в унитазе воду. Значит, договорились – в «Европейском» в семь. Счастливо, держи хвост пистолетом!

– Будь здорова, спасибо!

Алиция бесшумно проскользнула в квартиру. Я немного постояла, подождала, пока не загудит в ванной вода и не хлопнет дверь, и только потом спустилась вниз…

Не знаю, во сколько зазвонил телефон. Я как раз уже засыпала, и врубиться в разговор мне было непросто.

– Не спишь? – спросила Алиция. – Слушай, у меня к тебе просьба. Если я вдруг скоропостижно отдам концы, обязательно зайди взглянуть на меня перед выносом тела. Не в службу, а в дружбу, а?

– Ты что, наклюкалась? Ведь работать собиралась!

– А я и работаю, рук не покладаю. Нет, серьезно, обещаешь прийти? Ну уважь подругу, посмотри на меня перед выносом!

– Боюсь, зрелище окажется не из приятных, но так и быть…

– И еще. Запомни или даже запиши. В случае моей смерти возьми себе то, за что ты бралась после нашего визита к благодетелям, после всяких там виски и коньяков.

– После визита к благодетелям я бралась за «Соплицу»…

– Бралась, а не лакала! Бралась…

– Матерь Божия, ну за что я такое бралась?!

– …и топотала ногами…

– Алиция, окстись! Топотала ногами?!

– Постарайся припомнить. Спокойной ночи, – невозмутимо сказала она и дала отбой.

Я, конечно, была здорово ошарашена, но все же не настолько, чтобы окончательно проснуться, прийти в себя и призадуматься. А вот так сразу понять, чего она от меня хочет, моя бедная голова наотрез отказывалась. Я решила, что утро вечера мудренее, и заснула с приятным чувством, что меня ждет таинственное, захватывающее приключение.

Минут сорок я прождала в «Европейском» со стоическим хладнокровием. В полдевятого начала нервничать, тем более что уже не представляла, чем еще можно себя занять в дамском туалете. Я поднялась наверх и позвонила Алиции, совсем не надеясь, что она отзовется.

Так и есть, отозвалась не Алиция, а какой-то тип. Уточнив номер, я попросила к телефону пани Хансен.

– А кто говорит?

– Подруга.

– Ваша фамилия?

– Хмелевская, – непроизвольно назвалась я, растерявшись от столь нахрапистого тона. Что это значит?

Алиция прибегла к особым мерам предосторожности?

– По какому делу? – спросили на другом конце провода с той же беспардонностью.

Терпение мое лопнуло.

– Простите, но мне бы хотелось поговорить с пани Хансен, – ответила я на всякий случай вежливо, но столь же настойчиво. – Извольте позвать ее.

– По какому делу?

Тут уж я завелась. Буду еще всякому докладывать! Перебьется!

– Извините, но это я скажу не вам, а пани Хансен. Я вас знать не знаю. Окажите любезность, позовите ее наконец, если она дома.

– Пани Хансен к телефону не подойдет. Зачем она вам нужна?