Кронштадтский детектив

— Каждый в своей комнате, — сразу ответил за всех Сергей. — Это в другом крыле дома, за библиотекой. Во-первых, собирались к столу. Во-вторых, у нас сразу, как приехали, вышел не очень корректный разговор с отцом по поводу этих самых перчаток.

— Я бы назвала это безобразным скандалом, — уточнила барышня.

Сергей строго взглянул на нее.

— Я бы так не сказал, Анна, — медленно произнес он. — Но ты, конечно, можешь иметь свою точку зрения.

— Прошу прощения, но я вынужден попросить вас остановиться на этом моменте поподробнее, — сказал я.

Юрий собрался было что-то сказать, но Сергей его опять опередил:

— Ничего интересного или полезного для вас, господин полицейский, — уверенно заявил он. — Впрочем, и тайны особой тоже нет. Мы три недели уговаривали отца продать эти перчатки. Финансовое состояние семьи, мягко говоря, плачевное, а, к примеру, Анне уже пора выходить в свет.

— А тебе пора бы от него отвлечься, — ловко ввернула барышня.

Судя по лицу Сергея, ввернула до самых печёнок.

— С этим вопросом я сам разберусь, — последовал строгий ответ. — Тут, господин полицейский, начинаются наши семейные дела, которые вас не касаются. За исключением, конечно, той части, что относится к убийству.

Я согласно кивнул, и он уже более спокойным тоном продолжил рассказывать мне предысторию убийства. С того самого момента, когда три недели назад граф привез перчатки, дети стали уговаривать отца продать их. Чуть было не преуспели, но внезапно решение родителя переменилось. Более того, граф заговорил о том, чтобы вернуть перчатки законному владельцу.

— А кто он? — спросил я.

— Единственный, — сказал Сергей, — кого, кроме нас, конечно, можно считать законным владельцем, да и то там всё под очень большим вопросом, это некий японец Хидеёси. Он, по крайней мере, получил их в дар.

Я спросил, как по буквам пишется это имя. Сергей недовольно кивнул на Юрия, мол, это к нему, и тот задиктовал мне: х-и-д-е-ё-с-и. Я записал имя в блокнот и спросил, где можно найти этого японца.

— Вряд ли вы его найдете, — в этот раз Юрий успел раньше и, завладев моим вниманием, развил ответ: — Его триста лет назад убили где-то в северном Китае и бросили тело в лесу.

— Да, давнишняя история, — признал я. — А наследники у него были?

— Вроде нет.

— Хорошо, — кивнул я. — Сформулирую вопрос по-другому. Есть ли те, кто может законно претендовать на перчатки?

— Нам таковые неизвестны, — снова ответил за всех Сергей, явно уже примеривая на себя роль главы семьи. — Отец так никого и не назвал. Я вообще считаю, что это была какая-то блажь. Отец заполучил перчатки совершенно законно. Это военный трофей. Мы — его единственные наследники, и теперь перчатки принадлежат нам. Если, конечно, вы сумеете их отыскать.

Я сказал, что обязательно отыщу. В ответ услышал, как барышня насмешливо фыркнула. Проскользнувшее в этом звуке слово «пустозвон» мне наверняка лишь послышалось, но что-то подобное ею определенно подразумевалось.

— Я бы попросил тебя, Анна, вести себя приличнее в присутствии посторонних, — строго заметил Сергей. — Не нужно воображать, будто бы ты единственная любила отца. Я — уж никак не меньше тебя, но на мне сейчас лежит большая ответственность. Ответственность за всю нашу семью! Убийца здесь, среди нас. Ничто иное, кроме этих перчаток, не могло его подвигнуть на преступление, и, пока они здесь, угроза нависла над всеми нами. Когда речь идет о выживании семьи, я не могу позволить себе предаться скорби.

— Вот как? — произнес я. — То есть вы полагаете, убийца не остановится на достигнутом?

— Полагаю, что не только он, — ответил Сергей, окинув остальных внимательным взглядом. — Рано или поздно, а с вашей помощью надеюсь, что рано, убийца будет найден, а сдерживающих факторов, таких как отец, у нового желающего завладеть перчатками уже не будет.

— Ты хочешь сказать, что мы из-за них друг друга поубиваем? — поразился Юрий.

На мой взгляд, это прозвучало достаточно искренне, чтобы поверить, будто эта мысль только что пришла в его лохматую голову.

— Да, — ответил Сергей. — Единственная возможность этого избежать — найти перчатки, продать их и разделить вырученные деньги на всех. Именно поэтому я и прошу вас, господин полицейский, сосредоточиться на их поисках. Найдёте заодно убийцу — честь вам и хвала, но более важно сохранить жизни тех, кто пока еще жив.

Барышня возмущенно вздернула носик. Я признал, что в прагматизме Сергею не откажешь, однако с таким же успехом он мог попросту покрывать убийцу. Или, точнее, убийц.