Кропоткин

В том же году Петр Лавров^[18]

окончил Артиллерийское училище и остался преподавать в нем высшую математику. Через 26 лет он опубликует «Исторические письма», сделавшие его «властителем дум» целого поколения. И еще одно совпадение — в том же году молодой Михаил Бакунин опубликовал в немецком журнале статью, в которой впервые высказал свои анархические взгляды. Популярный английский писатель Чарлз Диккенс посетил Соединенные Штаты, где познакомился с глубоко возмутившей его рабовладельческой системой. Англия продолжала свою экспансию в Азии: неудачей закончилась война в Афганистане и успешно — «первая опиумная война» в Китае. Еще ничего не было известно о германском милитаризме, который впервые проявит себя во Франко-прусской войне 1870–1871 годов. Впереди была вторая половина XIX столетия с множеством событий, которые повлияют на формирование личности Кропоткина и в которых он примет деятельное участие.

Фамилия Кропоткин характеризует ее носителя как человека трудолюбивого, кропотливого. Происходит она от прозвища Кропотка, данного именно за эти качества смоленскому князю Дмитрию Васильевичу, одному из потомков легендарного Рюрика, умершему в 1470 году. Начало смоленской ветви Рюриковичей положил князь Ростислав Мстиславич Удалой, в XV веке княжество было упразднено, а оставшийся не у дел княжеский род разделился на множество ветвей, одной из которой стали Кропоткины. Петр Алексеевич Кропоткин стал в этом роду наиболее известным представителем, хотя совсем не в том качестве, как все его предки.

Его отец, князь Алексей Петрович Кропоткин, родившийся в 1805 году, после смерти жены продал дом в Штатном переулке, купил поблизости расположенный дом 4 в Малом Лёвшинском переулке, а затем и его продал; семья переехала в дом 8 в Малом Васильевском. Все эти дома сохранились. Летом 1917 года Петр Алексеевич, вернувшись из сорокалетней эмиграции, посетил дом в Штатном, где он родился и где умерла его мать Екатерина Николаевна. Позже он вспоминал в «Записках революционера»: «Высокая, просторная угловая комната в нашем доме… И в эту комнату нас, детей, ввели в необычное время, — таковы мои первые, смутные воспоминания. Наша мать умирала от чахотки. Ей было всего тридцать пять лет. Прежде, чем покинуть нас навсегда, он пожелала видеть нас возле себя, ласкать нас, быть на мгновение счастливой нашими радостями; она придумала маленькое угощение у своей постели, с которой уже не могла более подняться. Я припоминаю ее бледное, исхудалое лицо, ее большие, темно-карие глаза. Она глядит на нас и ласково, любовно приглашает нас есть, предлагает взобраться на постель, затем вдруг заливается слезами и начинает кашлять… Нас уводят… Мне было три с половиной года, а брату Саше еще не минуло пяти… Николаю шел двенадцатый год, а Лене — одиннадцатый»^[19]

.

Четверо детей остались без матери, и хотя отец вскоре снова женился на дочери адмирала Черноморского флота Марка Карандино, мачеха ни в малейшей степени не смогла заменить им мать. Отношения отца с детьми не были простыми, особенно после того, как он женился вторично и мачеха заявила: «Не хочу иметь у себя дома никого из дома Сулимы!» Ходили даже слухи, что настоящим отцом двух младших братьев был не он, а лечивший Екатерину Николаевну доктор Андрей Берс, отец жены Л. Н. Толстого Софьи Андреевны. Однако ни один из братьев на этот счет не высказывался, да и никаких прямых доказательств не обнаружено. Петр Кропоткин писал в своих мемуарах, что отец по-своему любил жену, но она не была счастлива с ним, и это ощущалось в дневниках, которые она вела, лечась на водах от чахотки.

Князь Алексей Петрович Кропоткин — штабной офицер во время Русско-турецкой войны и Польской кампании 1831 года, награжденный орденом Святой Анны и золотой шпагой. Он владел тремя имениями: в Калужской, Рязанской и Тамбовской губерниях, с более чем тысячью крепостных. Излюбленным его занятием, кроме картежной игры и муштрования дворни, было перелистывание «Бархатной книги». По ней выходило, что дворянский род Кропоткиных ведет свое начало от легендарного Рюрика, приглашенного из шведского города Упсалы «править и володеть» в Новгороде, называемом скандинавами Хольмгардом. Князь Игорь, убитый покоренными им древлянами в 945 году, был сыном Рюрика, Святослав — внуком, крестивший народ Киевской Руси в 988 году Владимир — правнуком. Сын Ивана IV Грозного Федор Иоаннович — последний царь из этой династии. Большинство из Рюриковичей-Кропоткиных мирно служили воеводами и стольниками во многих российских городах — от Нарвы до Сургута. В этом роду отыскался только один бунтарь — в Смутное время в начале XVII века некий Иван Кропоткин ходил с войском Лжедмитрия против московских бояр и впал в немилость у царей второй русской династии, Романовых.