Крошка Черити

Тронутая этой речью, леди Силвердейл совсем оттаяла и даже сама уронила несколько слезинок; а когда через час портниха, ревнивая старая дева, позволила себе какое-то замечание в адрес Черри, миледи назвала ее злобным гадким созданием и предупредила, что, если о мисс Стин еще когда-нибудь будет сказано «эта мисс Стин», портнихе укажут на дверь. Мисс Кардл в свою очередь разрыдалась, выразив надежду, что будет еще не слишком поздно, когда миледи узнает своих истинных друзей, но на этот раз леди Силвердейл сумела удержаться от своей привычки вторить чужим слезам и встретила извинения портнихи с ледяным спокойствием. Она немедленно объявила Генриетте, что Кардл стала нестерпимо назойливой и, не будь она превосходной портнихой, следовало бы рассчитать ее. Разумеется, ничто на свете не заставило бы леди Силвердейл привести в исполнение свою угрозу, и Генриетте это было отлично известно; но описание ужасной сцены с портнихой заставило ее сердце дрогнуть. Трудно было сильнее подстегнуть ревность мисс Кардл и ее ненависть к сопернице. Генриетта попыталась умиротворить леди Силвердейл, напомнив, что мисс Кардл не выносит, даже когда родная дочь берется выполнить какое-то поручение миледи, считая это своей исключительной привилегией.

– Пожалуйста, скажи ей несколько ласковых слов, мама, когда она будет готовить тебя ко сну! Она будет плакать до утра, если ты не простишь ее!

Усилия Генриетты достигли успеха в той части, в какой относились к укрощению гнева леди Силвердейл. Но смягчить неприязнь портнихи к бедняжке Черри ей не удалось – даже напоминание, что, возможно, мисс Стин скоро покинет Инглхерст, мисс Кардл встретила с нескрываемой враждебностью.

– Чем скорее, тем лучше, мисс! – кислым тоном произнесла она. – Скажу только одно: в тот день, когда миледи пригласит ее жить здесь, я немедленно покину этот дом. Мне жалко смотреть, мисс Хетта, как эта хитрая маленькая лгунья водит за нос и вас, и мою бедную госпожу! И не нужно напоминать мне, что я не должна ее так называть, – я бы и не стала этого делать, если б не боялась, что вы еще пожалеете о своей доброте к ней!

Генриетта спустилась к обеду, лихорадочно мечтая, чтобы Десфорд поскорее вернулся из Хэрроугейта.

К сожалению, на обратном пути из Хэрроугейта счастье изменило виконту. Его преследовали постоянные неудачи, самой серьезной из которых, вероятно, надо считать потерянный обод от колеса, из-за чего ему пришлось проделать изрядный путь пешком. Это произошло в первый же день после отъезда из Хэрроугейта, на полдороге между Мэнсфилдом и Честерфилдом. Когда карету доставили в Мэнсфилд, было слишком поздно пытаться ее починить. На следующий день – в воскресенье – оказались закрыты и колесная лавка, и кузница: колесник был принципиальным противником работы в святой день, а кузнец поехал навестить замужнюю сестру. Только к полудню понедельника удалось приладить к колесу новый обод, и виконт смог продолжить свой путь. Но тут, подтверждая предположение, что удача отвернулась от Десфорда, в упряжке захромал коренник, так что его лихой выезд при приближении к следующей почтовой станции больше напоминал похоронный кортеж. В результате и этих, и других, менее значительных неприятностей виконт приехал в Данстэйбл поздним вечером четвертых суток пути и решил остановиться там на ночлег, чтобы оставшиеся тридцать миль проделать с утра и прибыть в Инглхерст после обеда.

Таким образом, прошло две недели после того, как Десфорд оставил Черри в Инглхерсте на попечение Генриетты. Когда в середине дня Гримшоу замогильным голосом объявил о прибытии виконта, Генриетта вскочила из-за письменного стола и бросилась к гостю, воскликнув:

– Ох, Дес, я так благодарна, что ты наконец приехал!

– Господи, Хетта, что произошло? – встревоженно спросил он, торопливо шагая к ней.

– Ничего страшного – точнее, я надеюсь, что пока ничего, но, кажется, скоро произойдет.

Десфорд взял ее руки в свои и расцеловал, но Генриетта, вглядываясь в его лицо, отдернула руки и уверенно произнесла:

– Ты приехал ни с чем, верно?

Он с улыбкой покачал головой.

– Не совсем. Представь, наш Неттлкумб – новобрачный!

Ее глаза расширились.

– Он женился? – недоверчиво спросила она.

– Ну да – связал себя законными узами со своей экономкой – ох, прошу прощения! – леди-домоправительницей, я хотел сказать!

– А, вот как! – с понимающим смешком произнесла Генриетта. – Без сомнений, это она так назвалась тебе!

Десфорд ухмыльнулся.

– Не мне, она напомнила об этом Неттлкумбу, когда он сказал, что женился на кухарке. Ох, Хетта, ты не представляешь себе, как я жалел, что тебя со мной не было! Ты бы хохотала до икоты!

Она подошла к дивану, села и похлопала рукой рядом с собой.

– Садись и рассказывай!

Виконт рассказывал и видел, что она воспринимает все события в точности как он сам. Но закончил он на мрачной ноте и, описав завершающую сцену в коридоре, немного помолчал, а после паузы решительно произнес:

– Хетта, я не могу доверить несчастную девочку таким людям!