Кроссовер масок

— Ты ведь знаешь, что я не откажусь от пари?

Александр неуверенно покосился на Грегори. Ему претила мысль о том, что даже сейчас, когда инициатором действа стал он, Грегори не потерял своего лоска лидера. Воплощение спокойной рассудительности. Он имел то, чего никогда не постичь ему, Александру Цельному. Он ощущал присутствие чего-то, но не мог ухватить это и не способен был осознать сокрытую суть.

— Знаю. — Слово вырвалось с хрипотцой, и Александр поспешно прикрыл рот ладонью. — Отказ от пари разрушил бы твою идеологию, а ты не поступаешься своими чертовыми идеалистическими принципами.

— Да, я тот еще чертяка, — хмыкнул Грегори. — На Лакриссу, Константина и остальных твое условие тоже распространяется?

— Нет. Они вольны выбирать. Но знаешь, что самое отвратительное? — Александр вновь наклонился к столу. — Я уверен, что они все вернутся. Пойдут вслед за тобой. Именно за тобой. И эта моя собственная уверенность просто выводит меня из себя.

— Что ж, прости, Цельный, но они не вернутся. — Грегори протянул Александру руку. — Как и я. Мы — часть Сириуса.

Староста Мимозы поджал губы и хлопнул по протянутой ладони, а затем крепко сжал ее.

— Ненадолго, Рюпей.

— У меня очень упрямый цирк, Цельный. Цепкие маленькие гады. И я уйду лишь в том случае, если эти гады сами меня выгонят. Уж извиняй.

— Пари?

— Пари!

Чувствуя, как немеют пальцы от крепкого рукопожатия Александра, Грегори с содроганием размышлял, каким образом существам, привыкшим доверять лишь себе, превратиться в единый организм — дышащий в унисон и ощущающий любую перемену в каждой своей составляющей. Как Сириусу стать «командой»?

У них просто огромные проблемы!

«О, Высшая Сила, если ты реально существуешь, то, прошу, яви чудо!»

Внезапно их стол качнулся. Грегори, все еще сжимая руку Александра, повернул голову. Край их стола оказался конечным пунктом назначения для завершающей прыжок Аркадии Теньковской. В следующее мгновение она, стоя на столешнице, согнула ноги в коленях и, не теряя скорости, снова прыгнула, перелетев через сомкнутые в рукопожатии руки двух старост.

— Твою ж… — вырвалось у Грегори.

Потрясенный взгляд Александра сопроводил прыжок девушки до того момента, как она приземлилась на пол с другой стороны.

Доля секунды промедления, и Аркаша дернулась в сторону, уходя с изначальной траектории под идеально прямым углом.

«Какое чистое движение», — успел подумать Грегори прежде, чем их с Александром стол снес огромный рычащий вихрь.

На пол посыпались тарелки. Чай пополам с супом образовал живописную лужу, обрамленную грибами и развалившимся на частички картофелем. Стол, получивший хорошего пинка, сбил пару соседних и едва не зацепил ножками несколько студентов.

Грегори, удачно слетевший со скамьи, — ему удалось не попасть под горячую руку того, кто преследовал Теньковскую, — отполз еще на пару метров, безотрывно следя за перемещениями Аркаши. В огромном парне, несущемся за девчонкой, он узнал вервольфа, чья известная импульсивная агрессивность одарила его прозвищем «Пятнашка».

— Смотри-ка, а Шмакодявка качественно подходит к выбору врагов. Выбирает тех, кому она на один зуб. — Рядом с Грегори осторожно, чтоб не расплескать красную жидкость в стаканах, опустился на корточки Ровен. — Только клыки, только хардкор. А ты мне в укор ставил, что я, видите ли, ее Стопроцентными шмякнул. — Демон, неприкрыто наслаждавшийся наигранностью высказанного упрека, сунул один из стаканов в руки Грегори. Тот машинально взял его. — Полюбуйся. — Ровен чокнулся оставшимся у него стаканом со стаканом старосты и с шумом сделал глоток. — Пятнашка тоже не выдержал вида ее рожи. Гляди, как его колбасит. Аж шерсть повылезала. Если б не метка, тут бы давно уже реальная поганая волчара скакала.

Грегори мало что слышал из слов Ровена. Он был заворожен... полетом. Только так можно было назвать бег девчонки. Она скользила сквозь визжащую от страха толпу, огибая каждую фигуру по минимально возможной траектории. Короткое отклонение одного плеча назад — буквально на пару миллиметров, — Чтобы вписаться в зазор между двумя голосящими девушками, нырок под локоть парня, в панике размахивающего руками, резкие рывки в обе стороны, словно по поломанной змейке, в рассчитанном маневре ухода от столкновения. Без сомнения, она изо всех сил уносила ноги от Пятнашки, но в то же время ее сознание не было окутано паникой. Грегори знал это совершенно точно, потому что в тот короткий миг, когда Аркаша только собиралась оттолкнуться от их стола в новом прыжке, он видел ее лицо. И это было вовсе не лицо умирающего от ужаса, сквозь туман застилающей разум паники понимающего, что опасность настолько близко, что может лизнуть пятки. Нет, иная картина застыла в тонких чертах: сосредоточенность и осознание каждого следующего действия. Воплощение осмысленного отступления.

Грегори, не глядя, протянул руку и вцепился в Ровена. Демон смолк, позволяя старосте воспользоваться своим плечом как опорой.

— Ты это видишь?

— Что? — Ровен выпрямился и негодующе охнул, когда пятерня Грегори с глухим хлопком опустилась на его макушку.