Кроссовер масок

— Вы там чего со мной делать удумали? — Запаниковал Роксан. — Только уши не теребите! Это очень интимный момент!

— А ну ласкай! — Лакрисса, с маниакальным упорством жаждавшая увести от себя гнев старосты, вошла в раж.

— У меня стойкое ощущение, что у этой сцены должно быть какое-то возрастное ограничение, — спокойно заметил Константин, наблюдая за всем буйством.

На поляне стало шумновато, но всю эмоциональную гамму тут же перекрыло насмешливое фырканье. На краю поляны стоял староста Фомальгаута Флориан Руфус. Сморщенный нос и скривившиеся линии губ давали четкое представление об эмоциях, которые испытывал староста. И брезгливость явно выплывала на первый план.

— Я думал, ты уже ушел со своими, Флориан. — Грегори вмиг посерьезнел. — Всех, кто нуждался в помощи, вытащили. Некоторых ребят Немезийский повел в медпункт, но твоих среди них не было. Только мои оболтусы. Еще профессор просил передать, что, возможно, стиль будущих занятий несколько изменится, хотя и данный формат раньше получал одобрение от директора.

— Я-я-ясно… — Флориан снова фыркнул. — У нас что, утренник в детском саду? Чего это Сириус бегает по лесу, держась за ручки?

Успевший о чем-то глубоко задуматься Момо встрепенулся и взглянул на свою руку. Даже после того, как Лакрисса перетащила Роксана поближе к себе и Грегори, дикий кот не отпустил руку Момо. А слегка выпавший из реальности демон, не обратив на это внимание, просто двигался туда, куда его тянули.

Чертыхнувшись, Момо рывком освободил свою руку.

— Зависть — чувство очень неблагодарное, Руфус! — весело откликнулась Лакрисса.

— Это с каких пор мне, великолепному Флориану Руфусу, следует завидовать кучке Смешанных? — Староста, изящно изогнув пальцы, провел рукой по своим волосам. — Плевать на вас. Я не ушел, потому что здесь все еще остался студент Фомальгаута. Викуся, живо сюда.

Виктория поджала губы.

— Нет.

— Чего? — Красивое лицо Флориана перекосилось. — Быстро, говорю.

— У меня еще есть здесь дела. — Виктория нерешительно глянула на своего старосту и отвернулась. — Не могу пока уйти.

— Викуся... — Голос Флориана стал все больше походить на рычание.

— Руфус. — Грегори громко щелкнул пальцами, переключая внимание старосты Фомальгаута на себя. — Как насчет уважать выбор студентов? Считаю, к решению любого учащегося стоит прислушиваться.

— Вот только про выбор не треплись. — Флориан, злясь, хлопнул себя ладонью по бедру — получилось несколько по-девичьи. — Знаю я, какой выбор выгоден лично тебе! Не вздумай никого переманивать с моего факультета, Рюпей!

Флориан развернулся и направился в сторону университета.

На пару секунд на поляне повисло молчание.

— Все старосты такие злючки, когда дело касается их факультетов, — пожаловалась Лакрисса.

— Нет, когда дело касается Грегори, — поправил ее Константин. — С Александром Цельным все предельно ясно. Он, понятное дело, сердится. А вот Руфус просто боится, что и кому-нибудь из его подопечных захочется в Сириус перебраться. По примеру Мимозы.

— Глупости. — Грегори качнул головой. — Я же не какой-то там мессия, чтобы притягивать к себе всех подряд. Флориан просто параноик.

— Весьма-весьма параноидальный параноик, — льстиво поддакнула Лакрисса. Она уже отпустила Роксана на волю.

— А с тобой, Лакрисса, я еще не закончил.

— Ой-ой, легче, — заныла девушка. — Я признала все ошибки. Честно-честно! Надо было присматривать за Теньковской лучше, признаю. А я бяка-бука и решила, что особо нянькаться с твоими детишками не стоит, ведь они и без того ого-го. Ладно, в этом и была моя ошибка. Видишь, я уже в стольких грешках призналась! Ну помилуй, будь душкой!

— Будь прима-душкой, — не удержался Роксан.

— Будь душкой в пачке и пуантах. — Лакрисса тоже не сумела вовремя притормозить себя.

Грегори испустил тяжелый вздох.

На поляне вдруг стало прохладно. Морозно, по-зимнему.

— Ойюшки. — Лакрисса принялась растирать ладони. — Фасцу, кончай изображать холодильник. А лучше хлебни горячего какао, холодный арктический парень!

Луми уронил руки, которые до этого широко расставил в стороны.

— При всем уважении хотелось бы, чтобы Аркаше наконец оказали помощь, — холодно сказал он. — Демон утверждал, что она ударилась головой.

Глаза Грегори полезли на лоб, руки сжались в кулаки.

— Лакри-и-и-ис-с-с-с-с-с-са!

— Ой, не надо! — Упомянутая побелела. — Я буду ее выхаживать! Бинтовать! Колыбельные петь! Мигом на ноги поставим!

«Да я вроде сама на своих двоих стою, — устало подумала Аркаша. — Надо сказать, что я в порядке... Но так лениво... и в голове... пусто...»

— Доктор! Вылечи Зефиринку! — Роксан, разволновавшийся еще пуще под давлением настроения Грегори, запрыгал вокруг Виктории.

— Сказала же, я не доктор. — Феечка взяла Аркашу за руку и подвела к пенечку. Та бухнулась на него. — Не чувствую у нее никакого надлома в физическом плане. Но это только на первый взгляд.

— Рошик сказал, что она ранена! Проверьте! Проверьте, доктор!

— Шарора? — Грегори вопросительно уставился на Момо.

Демон равнодушно зевнул.

— Ну, может, Шмакодявка и не ударялась башкой... кто ж знает.