Кротов Владимир Геннадьевич. Холодные воды, южный берег

  - Скажешь, скажешь, все ты нам расскажешь. Сейчас мы накалим докрасна в огне железный вертел, после проведем дознание. Закрючим тебя такого важного раком, сдернем штаны и воткнем раскаленный прут в твою горделивую жопу. И тогда от страшной боли и унижения ты запоешь соловьем и расскажешь все что знаешь и о чем только догадываешься. Но это будет самый плохой конец, потому что даже если тебя потом выкупит Галиш, выжить ты не сможешь. Разрывы и ожоги в таком деликатном месте никто не сумеет залечить, да и Целителей у вас, как я понял, нет. Зачем тебе терпеть невыносимые муки и ужасную боль? Лучше позаботиться о своем здоровье, ну, пока оно еще имеется. Так-что не ломайся как целка, признавайся во всем, тогда пострадает только твоя гордость. Но зато жопа останется целой и невредимой.

  Но упорный степняк не желал колоться, лишь хмурился и суровел лицом, очевидно концентрируя силу воли. И лишь когда его поставили в позу пьющего оленя и разрезали кинжалом штаны а также продемонстрировали раскаленный прут, военный вождь Сагалов сломался. Одно дело бравировать своей решительностью и совсем другое ощущать как острое лезвие разрезает штаны и слегка цепляет любимое мужское достоинство. И совсем страшно осознавать что сейчас произойдет непоправимое, после которого ты перестанешь существовать как личность а вскоре и вовсе сдохнешь в жутких мучениях.

  Глядя в землю, он торопливо поведал что сигналом к переброске первой партии воинов будет небольшой костерок, разведенный на месте их высадки. Лодка будет курсировать туда-сюда, пока не перевезет всех воинов, что-то около 30 человек.

  - Ну вот, видишь как легко говорить правду? Можешь ведь когда хочешь! А ты боялся - ласковым тоном подбодрил я голожопого Нурлана.

  - Сергей, а давай все равно засунем железку ему в дупло? Зря что ли так долго грели ее? - предложил Тагалбек, сжимающий в руках раскаленный прут. Предусмотрительно обмотав второй конец толстым войлоком. - Этим посчитаемся за всех наших убитых родичей.

  - Хорошая мысль, это было бы справедливо. Но я думаю что за проткнутого вожака их старейшина не даст золотых монет. Зачем им такой, он все равно скоро сдохнет. Полновесные монеты выглядят гораздо лучше чем зрелище растерзанного волосатого зада. Дикие вопли врага и запах горелого мяса не идут ни в какое сравнение со звоном золота. Если только на долгую память оставить отметку. Прижги его самую малость, чтобы сидеть не мог.

  И обрадованный Тагалбек прижал раскаленный прут к левой ягодице надежно зафиксированного кшитара. Тот сразу же завизжал как резаный, задергался и вокруг потянуло вонью горящей плоти.

  - Достаточно - одернул я ретивого парня. - Товар должен выглядеть прилично, без дефектов. Тогда за него дадут полную цену. Для противника нет ничего больнее, чем терять свои деньги. Помни об этом сынок...

  Далее все было просто. Вооруженной толпой мы вернулись на прежнее место и провели ночь в ожидании рассвета. Лишь только небо посерело, развели небольшой костерок на границе песка и подлеска. На него скоро, как мотыльки на пламя свечи, пожаловал первый десант. Лодка была прилично загружена, ого, не менее 10 человек поместилось. Как только люди выскочили из нее и направились к костру, я дал отмашку. Полетели стрелы, загрохотали ружья, я сам выцелил и застрелил оставшегося в лодке перевозчика. Хватит нам пленных, куда их столько девать? Сомневаюсь что даже за трех воинов Сагалы смогут собрать нормальный выкуп. Возиться с пленными, затем везти их в незнакомый город, что-то не хочется. Какие там существуют правила и нормы? Мы там чужаки, поэтому лучше не рисковать, первый визит должен пройти спокойно, без всяких эксцессов. Незачем нам привлекать к себе внимание.

  В бинокль хорошо заметно как заволновались вооруженные мужчины на противоположной стороне пролива. Грохот выстрелов все показал четко, второе вторжение тоже провалилось. И от греха подальше, оставшиеся кочевники полезли наверх, не желая испытывать судьбу. Вот так и закончилась вся война, как здорово иметь на руках огнестрел и технические средства для разведки!

  Как только закончили с добиванием раненых и сбором трофеем, я отправил Глеба за нормальной лодкой. Плыть на переговоры на большой и корявой посудине, вдобавок с простреленным в трех местах бортом, совсем не хотелось. Примерно через час все повторилось вновь, Денис на веслах, я на носу с веткой снова движемся через залив.

   Завидев нас, на пляж спустился совсем невеселый старейшина с прежним сопровождающим. В глаза не смотрел, все косился куда-то вбок. Глядя на него, можно было с уверенностью заявить что это был его персональный миг унижения и позора. На этот раз я не стал приветствовать переговорщиков а сразу начал по существу. Укоризненно вздыхая, принялся выговаривать.