Кротовский, не начинайте (СИ)

При этом все при деле. Все заняты. Баба Нюка заполняет магические свитки убористым почерком, а Белкина шлепает на них семучевскую печать. Здороваюсь со всеми и интересуюсь:

— А что за свитки вы делаете… если это, конечно, не секрет?

— Это мы, граф, всесто тебя подрабатываем, — отвечает баба Нюка.

— В каком смысле?

— Комаринский наябедничал на тебя, что ты де такой стал занятой. В рейды с ним больше не ездишь…

— Один день всего пропустил, — оправдываюсь, — Так и то по его инициативе.

— Ну, как бы то ни было… мы с Маргушей делаем для него свитки, закрывающие провалы. Тебе и в самом деле теперь некогда с подпоручиком мотаться по деревням. А он приедет, свиточек достанет, печать надломит… и нету больше провала. Тварь с Изнанки не пролезет.

— О, какие вы у меня все-таки умницы.

— Молодец, граф, — одобряет баба Нюка, — Не скуп на комплименты.

— Это не комплименты, — возражаю, — Это чистая правда.

Дожидаюсь, когда Анюта отпустит клиента, и интересуюсь, как проходит прием:

— Я смотрю, клиенты идут один за другим.

— По-моему, все окрестные помещики считают своим долгом сюда заехать, — вздыхает она, — Сережка, даже те у кого нет ни машины, ни трактора, приходят и какую-то непонятную рухлядь предлагают.

— М-да. Мне тут с вами не контору надо было, а мужской салон открывать. Отбою от посетителей бы не было… шучу… придется тебе снова ехать в Челябу. Инженер уже сделал расчеты по грузовику.

— Сережка, я могу снять копию и переслать. Ты забыл, у нас теперь связь!

Дожили, барышня из начала двадцатого века проводит мне ликбез по возможностям сотовой связи.

— Ну копию, так копию. Вот тебе чертежи… и, пожалуйста, поговори лично с директором. На секретарей не надейся. Здесь сразу расчеты по себестоимости материалов. Для конкурса это важно. Обязательно донеси, что у нас свой местный поставщик.

— Уж разберусь как-нибудь, — снисходительно отвечает Анюта, — Давай свои чертежи.

Из конторы выхожу в еще более приподнятом настроении, чем сюда заходил. Усаживаюсь в авто.

— К Чибисову поедем, Матвей Филиппыч, — показываю направление, — Я подскажу, как ехать.

Собственно, с Чибисовым осталось только одно — поставить подписи на годовой контракт. Я лишь переживал, будет ли он на месте… как выяснилось, он на месте… а еще выяснилось, переживал я не о том.

— Извиние, граф, — мрачно говорит мне заводчик, — Но я вынужден отказаться от контракта.

— Как отказаться?

— Как я уже говорил, у меня в наличии только пруток.

Ну да. Не бывает так, что день начался прекрасно, и чтоб потом без большого облома. Я же уже бизнес-схему выстроил. Чертежи с предварительными расчетами уже в Челябу отправлены. Как так? Но Чибисов был замкнут, угрюм и твердил одно и тоже.

Что ж делать теперь? Мало того, что в Челябе металл тупо дороже на четверть. Его еще везти сюда надо как-то. А железной дороги в Семигорск не проложили. Доставка выйдет в копеечку. Вся наша инициатива с организацией производства у черта на куличках без соответствующей материальной базы начинает превращаться в глупую возню.

С самого начала история с Чибисовским оборудованием имела отчетливый привкус болотной илистой мути. Но я списывал все на угрюмость и недалекость заводчика. Увы, я с самого начала ошибался.

Выхожу на улицу и иду к машине. Будто поджидавший меня невдалеке экипаж подъезжает и останавливается рядом. Из каретного окошка высовывается голова Клещова.

— Это только начало, Кротовский, — говорит он радостно, — Готовься, я от тебя мокрого места не оставлю…

Возница подстегивает лошадей, и экипаж срывается с места, подняв тучу пыли. Вот и пусть катится. Чертов Клещ. Я и сам догадался, что отказ Чибисова от контракта — его работа. Но Клещ у нас, оказывается, имеет склонности к демонстративному поведению. Не лень ему было меня тут поджидать.

Сажусь в машину и командую деду ехать в контору, вдруг Анюта не успела отправить чертежи. Однако неприятности по одной не ходят. Анюта не только успела все отправить, но и с директором уже пообщалась. В разговоре они уже сделали акцент на низкую себестоимость материалов от местного поставщика. Не представляю, как выкручиваться. Проще вообще забыть про ЧМЗ.

— Кротовский, мы идем в ресторан, — окликнул местный целитель, когда я вышел на улицу, — У тебя такой мрачный вид… как доктор прописываю тебе семьдесят граммов яблочной водки. Тебе это на пользу.

— Ой нет, мне точно не до водки, — открещиваюсь от целителя.

— Ну не ломайся, Кротовский. Просто познакомь и все…

— С кем познакомь? С Анютой? С Белкиной? Нет? С Вероникой Кондратьевной?

— С новенькой.

— С какой еще новенькой? … а, впрочем, черт с тобой, пошли в ресторан. Мне самому любопытно. Что там еще за новенькая.

В ресторане подсаживаемся за столик к компании. Интендант, почтмейстер и подпоручик уже здесь.

— Нельзя быть таким предсказуемым, Кротовский, — обвиняет меня Комаринский, — Поддержать спор никто не пожелал.