Кровь и молоко

– Да, мистер Уитмор, – поклонилась юноше служанка, трепетно взяла младшую Говард под руку и повела её вдоль стены к лестнице.

Рэнделл, по-прежнему стоял точно вкопанный и таращился на Мэри, даже когда её силуэт почти скрылся в толпе. Затем недоумение сменилось озадаченностью. Джентльмен звучно хмыкнул, переводя взгляд на Чарльза.

– Объясните, в чём я виноват?

Уитмор тяжело вздохнул, но кивнул.

– Амелия сейчас в кабинете. Даниэль не выпускает её. Он убеждён, что она… – Чарльз замолчал, нервно мотнув головой, отчего смоляные кудри упали ему на лицо. – Байрон считает её убийцей. Он пришёл первым на крик. И он утверждает, что мисс Говард долго отсутствовала в зале, как и сам судья.

– С этим понятно, – стараясь не выходить из себя преждевременно, кивнул Рэнделл. – А за что ваша невеста отвесила мне оплеуху?

– Когда Даниэль обвинил Амелию, она в порыве чувств сказала, что была в момент убийства с вами в саду, – смущённо уточнил Чарльз. – Вы подтвердите её слова, что вы скажете полиции?

Томас задумчиво поджал губы, глядя сквозь собеседника. Лишь спустя несколько секунд его голова заходила вверх-вниз, слишком медленно, чтобы расценить это как конкретный ответ.

– Правду. Амелии стало дурно, она вышла на свежий воздух, я курил на крыльце. Мы решили пройтись, – без эмоций проговорил американец. – Значит, она там?

– Да, – оглядываясь на дверь кабинета, подтвердил Уитмор.

– Спасибо, дружище, – Томас хлопнул юношу обеими руками по плечам и, обойдя его стороной, пробился в первый ряд.

Байрон-младший был занят тем, что пытался объяснить какому-то джентльмену в высоком цилиндре и плаще необходимость оставаться в поместье до приезда констеблей. Детектив намеревался опросить всех и каждого, что, разумеется, вызвало негодование со стороны некоторых гостей.

Воспользовавшись окном, Томас прошмыгнул мимо сына судьи и вошёл в кабинет. Амелия, увидев американца, тут же сорвалась с места и бросилась в его объятья, пачкая белоснежную рубашку кровью своего мужа.

– Томас, Господи Боже, ты здесь! – Говард не рыдала, но дышала часто и прерывисто. Она была ещё бледнее, чем в саду, и дрожала, точно крылья бабочки на ветру.

– Всё хорошо, душа моя, всё хорошо! Я с тобой, – крепко обняв теперь уже вдову, Рэнделл окинул взглядом комнату.

Судья сидел на хозяйском стуле перед занавешенным окном, распластав грудь и руки по столу. Голова его упиралась широким лбом в столешницу. Весь стол был залит кровью. Она вязкой жижей растеклась по глянцевой поверхности и тягуче капала на ковёр.

– Какого чёрта?! – в кабинет влетел Байрон. – Мистер Рэнделл, немедленно покиньте место преступления! Никто не имеет права говорить с подозреваемой до официального допроса!

Детектив было шагнул к паре и даже потянулся рукой, чтобы оттащить Говард от американца, но тот выставил вперёд ладонь в предостерегающим жесте.

– Умерьте свой пыл, Байрон, – Томас говорил крайне сдержанно, но твёрдо и уверенно. – Сделаете ещё один шаг, и в этой комнате станет на один труп больше, клянусь вам!

– Вы понимаете, что угрожаете детективу Лондонской полиции? – процедил сквозь зубы Даниэль.

– А вы понимаете, что у миссис Байрон шок? Вместо того чтобы нападать на невиновную женщину, лучше займитесь своей работой и допросите свидетелей! Идемте, Амелия, – уже обращаясь к девушке, сменив остриё голоса на мягкость шёлка, прошептал Томас, выводя в коридор еле державшуюся на ногах леди.

– Рэнделл! – окликнул его Байрон у самых дверей. – Она сказала, вы её алиби. Это правда?

Томас даже не обернулся.

– Коли сказала, значит, так оно и есть, – сухо отозвался он. После чего они с Амелией покинули кабинет.

Глава 22

«Нередко, чтобы ввергнуть нас в беду,

Орудья тьмы предсказывают правду

И честностью прельщают в пустяках,

Чтоб обмануть тем легче в важном деле».

Уильям Шекспир

Как только Амелия и Рэнделл вышли в коридор, толпа загудела. Кто-то выкрикивал вопросы, кто-то выдвигал необоснованные версии, кто-то напрямую обвинял в смерти судьи невесту, а кто-то просто звучно вздыхал и охал, при виде алых клякс на белоснежной ткани платья.

– Туда, – Говард указала Томасу в противоположную от главного холла сторону. – Там есть лестница для прислуги, нам не пройти через этих стервятников.

Мужчина понимающе кивнул и повернул в нужном направлении.

Пара прошла мимо Фостера. Он смотрел на Амелию не моргая, озадаченно и потрясённо. Вот только леди так и не поняла, что волновало журналиста больше: убийство Байрона или джентльмен, столь заботливо придерживающий её под локоть.

– Амелия… – окликнул даму журналист, прижимая к груди блокнот. Говард и Рэнделл обернулись почти одновременно. – Я могу чем-то помочь?

Голос Джозефа дребезжал, взгляд был мутным, словно джентльмен провёл несколько часов за чтением при скудном освещении. Карандаш дрожал в его пальцах, отстукивая неровный ритм грифом по обложке записной книжки.