Кровь и железо

— И они посылают сражаться со мной таких как ты? — Он швырнул человека в стену и сжал, стискивая пальцы на рукояти его оружия, и поворачивая короткий клинок, пока тот не стал указывать ему в грудь. — Это, блядь, оскорбление! — взревел Девять Смертей, пронзая человека его собственным мечом.

Тот кричал и кричал за своей маской, а Девять Смертей хохотал и поворачивал клинок. Логен, возможно, и пожалел бы его, но Логен был очень далеко, а у Девяти Смертей жалости не больше, чем у зимы. Даже меньше. Он колол, резал, резал и улыбался, а крики превратились в бульканье и стихли, и тогда он уронил труп на холодные камни. Его пальцы стали скользкими от крови, и он вытер их об одежду, об руки, об лицо — как и должно быть.

Тот, что у камина, сидел, обмякнув, откинув голову назад — глаза как мокрые камни, уставились в потолок. Теперь он стал частью земли. Девять Смертей раскроил ему мечом лицо, просто для верности. Лучше не оставлять сомнений. Тот, что с топором, полз к двери, волоча вывернутые ноги по камням, всё время охал и стонал.

— Умолкни. — Тяжелый клинок врезался в череп человека и разбрызгал кровь по камням.

— Ещё, — прошептал он, и комната повернулась вокруг него — он высматривал, кого убить следующим. — Ещё! — взревел он, и расхохотался, и стены расхохотались, и трупы хохотали вместе с ним. — Где же вы все?

Он увидел темнокожую женщину с кровоточащим порезом на лице и с ножом в руке. Она была не похожа на остальных, но тоже сойдёт. Девять Смертей улыбнулся и осторожно пошёл вперёд, поднимая меч обеими руками. Она шагнула назад, наблюдая за ним, держась так, чтобы стол оставался между ними. Жёсткие жёлтые глаза, как у волка. Кажется, едва слышный голос говорил ему, что она на его стороне. Как жаль.

— Северянин, да? — спросила массивная фигура в дверях.

— Ага, а кто спрашивает?

— Камнедробитель.

Этот оказался большим, очень большим, крепким и свирепым. Это было видно по тому, как он отодвинул сервант своим огромным сапогом и захрустел по разбитым тарелкам. Но для Девяти Смертей это вовсе ничего не значило — он был создан, чтобы крушить таких людей. Тул Дуру Громовая Туча был больше. Рудда Тридуба крепче. Чёрный Доу вдвое свирепей. Девять Смертей сокрушил их всех, и ещё множество других. Чем больше, крепче и свирепей, тем хуже ему.

— Говнодробитель? — расхохотался Девять Смертей. — И чё, блядь? Очередной труп, вот ты кто, и больше ничего! — Он вытянул левую руку, покрытую красной кровью, растопырил четыре пальца, ухмыляясь через прореху, где раньше был средний, давным-давно. — А меня называют Девять Смертей.

— Да ну! — Камнелом сорвал маску и швырнул на пол. — Лжец! На севере много людей потеряли палец. Не всех называют Девятипалым!

— Нет. Только меня.

Огромное лицо исказилось от ярости.

— Ты ёбаный лжец! Думаешь запугать Камнедробителя именем, которое тебе не принадлежит? Да я тебе новую жопу вырежу, опарыш! Нарисую на тебе кровавый крест! Отправлю тебя обратно в грязь, трусливый ёбаный лжец!

— Убьёшь меня? — Девять Смертей расхохотался громче прежнего. — Убиваю здесь я, дурачок!

С болтовней было покончено. Камнедробитель бросился на него с топором в одной руке и палицей в другой — огромные тяжёлые орудия, хотя махал он ими довольно быстро. Палица пронеслась мимо, пробив огромную дыру в окне. Опустился топор, расколов напополам одну доску в столе — тарелки подпрыгнули, а подсвечники упали. Девять Смертей отпрянул, отпрыгнул как лягушка, выжидая своего часа.

Он покатился по столу, и палица пролетела на дюйм мимо плеча, врезалась в каменную плиту на полу, расколола посередине, осколки полетели в воздух. Камнедробитель взревел, махая своим оружием, расколол пополам стул, выбил кусок камня из камина, прорубил огромную дыру в стене. Его топор на миг застрял в дереве, и тогда мелькнул меч Девяти Смертей, разбил древко на половинки, и у Камнедробителя в лапе осталась лишь сломанная палка. Тот отбросил её, поднял палицу и набросился ещё сильнее, махая ей с яростным рёвом.

Палица пронеслась сверху, и меч Девяти Смертей попал по ней прямо под головкой и вырвал её из большой руки. Она завертелась в воздухе и загрохотала в углу, но Камнедробитель наступал вперёд, широко раздвинув свои огромные ручищи. Слишком близко, большим мечом не взмахнёшь. Камнедробитель улыбнулся, когда его огромные руки сцепились вокруг Девяти Смертей, крепко сжимая его, не давая вырваться.

— Попался! — прокричал он, сжимая его в могучем объятии.

Ужасная ошибка. Лучше обнять полыхающий огонь.

Хрусть!