Кровь и железо

— Где Бетод? — спросил Тридуба.

— Король не выйдет из дворца ради встречи с такими, как ты! К тому же он сейчас в Инглии, надирает задницы союзникам. В его отсутствие все решает принц Кальдер.

Тридуба фыркнул:

— Кальдер теперь принц? Я помню, как он сосал мамкину титьку. У него даже это плохо получалось.

— С тех пор многое изменилось, старина. Очень многое.

Ищейке жутко хотелось, чтобы они поторопились. Он едва сдерживался, чтоб не обмочиться. «Жди сигнала», — беззвучно шептал он себе, просто чтобы как-то справиться с руками.

— Плоскоголовые повсюду, — говорил Тридуба. — Следующим летом они двинутся на юг, а может быть, и раньше. Надо что-то делать.

— Хорошо. Почему бы тогда тебе не отправиться с нами? Предупредишь Кальдера лично. Мы взяли повозку, специально для тебя. Человеку твоего возраста не подобает ходить пешком.

При этих словах несколько всадников рассмеялись, но Тридуба не присоединился к ним.

— Где Форли? — пророкотал он. — Где Слабейший?

Раздались новые смешки.

— О, он недалеко, — ответил Дело-Дрянь. — Совсем рядом. Почему бы тебе не залезть в повозку? Мы доставим тебя прямо к нему. А потом сядем в кружок и поговорим о плоскоголовых, тихо и мирно.

Ищейке это не нравилось. Очень не нравилось. У него появилось плохое предчувствие.

— Ты держишь меня за полного дурака, — сказал Тридуба. — Я никуда не двинусь, пока не увижу Форли.

Дело-Дрянь нахмурился.

— В твоем положении не приходится выбирать, что ты будешь делать, а что нет. Может, когда-то ты был большим человеком, но теперь ты меньше чем ничто, и здесь нечего спорить. А теперь отдай мне меч и полезай, черт побери, в повозку, пока я не потерял терпение!

Он снова попытался двинуть лошадь вперед, но Тридуба не шелохнулся.

— Где Форли? — повторил он. — Либо я услышу ясный ответ, либо увижу твои кишки!

Дело-Дрянь ухмыльнулся через плечо своим соратникам, и они ухмыльнулись в ответ.

— Ну хорошо, старина, раз ты так настаиваешь… Кальдер хотел, чтобы мы подождали с этим, но мне хочется посмотреть на твое лицо. Слабейший в повозке. По крайней мере, большая его часть.

Он улыбнулся и уронил что-то с седла на землю. Холщовый мешок. Ищейка уже догадался, что внутри. Мешок ударился о землю у ног Тридуба. То, что было в нем, выкатилось наружу, и по лицу командира Ищейка понял, что его догадка верна. Там была голова Форли.

Тут-то все и началось. Черт с ним, с сигналом. Первая стрела Ищейки вонзилась человеку в повозке прямо в грудь, тот вскрикнул и упал в кузов, заодно свалив и возницу. Хороший выстрел, но не время думать об этом — Ищейка уже нащупывал следующую стрелу и вопил во всю глотку. Он даже не осознавал, какие слова кричал — просто кричал. Молчун, очевидно, тоже начал стрельбу, потому что один из карлов на мосту вскрикнул и упал с лошади прямо в воду.

Тридуба пригнулся, закрывшись щитом, и отступал от Дела-Дрянь. Тот колол противника копьем и одновременно пришпоривал лошадь, чтобы спрыгнуть с моста на тропу. Всадник из-за его спины протиснулся вперед, желая поскорее оказаться на берегу, и подъехал совсем близко к груде камней.

— Гады чертовы! — Доу выскочил из-за камней над его головой и налетел на всадника.

Они сцепились и покатились по склону, но Ищейка видел, что Доу взял верх. Его секира пару раз резко поднялась и опустилась. Еще один враг повержен.

Вторая стрела Ищейки пролетела мимо цели — он слишком разошелся, крича во все горло, — но вонзилась в круп одной из лошадей. Это обернулось неожиданной удачей. Лошадь принялась брыкаться и метаться, и вскоре все кони на мосту ржали, теснили друг друга, а всадники ругались и беспорядочно махали копьями. Шум и сумятица усиливались.

Внезапно кровь брызнула во все стороны и тело всадника, замыкавшего колонну, распалось пополам — это Грозовая Туча выбрался из ручья и напал на противника с тыла. Никакой доспех не выдержал бы его удара. Великан взревел и вновь взмахнул над головой громадной полосой окровавленного металла. Следующий в очереди успел подставить щит, но напрасно: клинок прорубил его, раскроил воину голову и выбил всадника из седла. Удар был так силен, что свалил на землю и коня.

Один из всадников успел развернуть своего скакуна и теперь поднимал копье, чтобы поразить Тула сбоку. Но он не успел сделать это, ахнул и дернулся, сгибаясь пополам. Ищейка увидел перья, торчащие из его бока: должно быть, стрела Молчуна. Раненый свалился с седла, его нога застряла в стремени, и он повис, раскачиваясь. Он кряхтел и стонал, пытался выбраться, но его лошадь металась вместе с остальными, заставляя его болтаться вверх ногами и биться головой о мост. Всадник выронил копье в ручей, попытался втащить себя в седло, но тут лошадь врезала ему копытом по плечу, и удар высвободил его. Он упал прямо под копыта. Ищейка больше не смотрел на него.

В повозке еще оставался второй стрелок. Он уже оправился от потрясения и теперь целился из своего лука в Тридуба, прикрывавшегося щитом. Ищейка выстрелил первым, но поторопился. Стрела прошла мимо, ударила в плечо возницу, как раз выбравшегося из кузова, и снова повалила его назад.