Кровь ниори

А тот все молчал, и Леки решился сам нарушить тишину.

– И что, что было потом? Почему ниори снова не вернулись сюда?

Дэйи ответил с задержкой, точно нехотя, не отводя взгляда от пламени:

– На Большую землю? Мы не смогли. Мы просчитались: люди – не ниори. Со временем мы нашли способ расселить часть ниори среди людей, чтобы следить за тем, когда люди будут готовы. Чтобы вовремя узнать, когда можно будет вновь выйти в Большой мир. Но время прошло. Ничего не изменилось…

Такой безысходной печалью повеяло от его спокойствия, что Леки стало не по себе и он с испугом посмотрел на Дэйи.

– Но почему, ведь люди не могли не…

– Люди, – с силой перебил его ниори, – действительно очень изменились. Они живут теперь в удобных домах, целых городах, которые для них начали строить ниори; возделывают на своих полях то, что научили их выращивать ниори; они пишут и говорят на разных языках, основой коих стало письмо, что им дали ниори; они промышляют ремеслами, которые им дали мы, они развиваются, творят, идут вперед, – он говорил все мрачнее и мрачнее, – но остались прежними. Мы ошибались! Ни на волосок они не стали ближе к тому, чтобы пустить чужаков в свой мир. Чужаков, что безмерно древнее их и превосходят их почти во всем! Теперь даже в умении убивать.

– Но можно ведь было хотя бы попытаться!

– Ты думаешь, не пытались? Что ты знаешь о Нашествии Колдунов, Леки?

– Ну, – Леки силился вспомнить все как можно точнее, чтобы не ударить лицом в грязь, – это очень давно было, и только в песнях осталось, в легендах. Может, и в каких-то старых книгах есть. Еще мальцом я часто слыхал эту историю о нашествии найюмов, колдунов с юга, жестоких и свирепых. Везде, где они проходили, сеяли страх и смерть, много-много смертей было. Женщины бесплодными становились, поля тоже, среди скота мор свирепствовал. Бед от них много было. Тогда благородные вожди алтшей и кромов объединились против врага, и уговорил вождь алтшей Асартшат и другие народы с ними соединиться. А потом этот великий человек способ такой нашел, чтобы усыпить колдовские силы найюмов и победить их. Притворились тогда люди во всех завоеванных землях, что признают власть найюмов, а вождей их будут как богов почитать. Но когда те успокоились, воевать перестали и править начали, якобы подвластные народы в одну ночь, по одному знаку, всех колдунов поубивали, пока они еще всех людей не извели. А великий Асартшат, легенда говорит, еще долго правил, и не только алтшами, но и кромами, бетако

рами, йушунэ. И была его земля огромной и славной, тогда всем безопасно под его рукой жилось. Но после его смерти все передрались, великая держава распалась, и народы снова зажили отдельно. Да и правильно, – вдруг неожиданно добавил Леки, – ведь что такого общего у нас, кромов, с йущунэ, например? Уж очень они странные. Но имя Асартшата не забыто и живет вечно. Как и память о великом герое. И легенда тоже. На него хотел бы походить любой мальчишка, если хоть раз эту историю слыхал… со всеми приключениями, битвами, как ее бродячие артисты рассказывают. Я от них ее первый раз и услыхал. Погоди…

Леки опешил от мелькнувшей догадки и удивился, как это он раньше не сообразил. Чтобы найюмов победить, нужно самому большую силу иметь. К примеру, колдовскую.

– Асартшат, он что… тоже был ниори… или наполовину ниори? – спросил он с замиранием сердца.

Леки первый раз услышал, как всегда непроницаемый Дэйи смеется, громко и раскатисто. Но смех его не понравился Леки, что-то в нем было нехорошее, то ли издевка, то ли еще что похуже. «Лучше б молчал», – с тоской подумал Леки.

– Асаржа

т, – сказал ниори тихо, немного непривычно произнося имя героя, но не это заставило Леки вздрогнуть, как от удара, – это второе слово после Зофиэ, которое хотел бы забыть каждый ниори. Но нельзя забывать. Иначе придется когда-нибудь еще и третье выучить. А значат они одно – смерть.

Он вновь потянулся за дровами и на некоторое время замолчал. Леки боялся спугнуть южанина, он еще не понимал.

– С того времени ушло много поколений ниори. Со времени, как мы покинули Большую землю. Мы назвали тот край Идэлиниори – Новая земля ниори, – чтобы иметь хоть что-то свое в чужой земле. Новая Дэленийи за это время расцвела и похорошела, но все равно оставалась клеткой, в которую мы сами угодили. Так случалось постоянно: жители Идэлиниори по многу лет словно спали, даже не помышляя покинуть маленький край, приютивший нас, а потом вдруг просыпались в один момент. Начинались споры, сожаления, сомнения в том, что поступили верно. А с другой стороны – опасения и недоверие к людям. Все как и теперь. Ничего не меняется. В этом мы не лучше людей.

Он щелчком отправил сухую палочку в костер.

– Ты говоришь так, словно сам сердит на ниори, – осторожно заметил Леки, как только подоспела пауза и появилась возможность вставить слово.