Кровь в круге

— Вера, откажитесь от дуэли. Я заплачу компенсацию.

— Нет.

— Вера, я не хочу, чтобы вы пострадали.

— Я не пострадаю.

— Вы не можете точно знать.

— Вы ее видели?

— Она весит больше вас, существенно больше.

— Как говорил мой любимый тренер, чем больше шкаф, тем громче падает.

Министр фыркнул и рассмеялся, потер лоб, посмотрел на Веру, не убирая руки от лица:

— У вас был еще и "нелюбимый" тренер?

— Да, у меня было два, любимый второй. Первый тоже хороший, но он не говорил крылатых фраз, он говорил "качай шею", "отжимайся быстрее", "боль — это хорошо, если больно, значит ты еще жив" и прочие штуки в этом стиле. Его ученики были похожи на выставку карликовых быков. А стройные и гибкие ученики второго тренера укладывали этих быков в штабели, даже не вспотев. Клевый тренер. Вообще, они оба клевые, но первый больше характер качал, а второй — философию. Это все нужно, но… Любимый, короче, есть любимый.

— А кто из них научил вас душить людей?

— Первый.

— А второй чему научил?

— Тому, что душить — это не единственное, что я могу. Но принцессу я придушу, это все равно мой любимый прием — переучиваться куда сложнее, чем учиться.

Министр смотрел на нее как на что-то дико неправильное, но забавное, с уставшей от офигевания улыбкой сумасшедшего. Вера улыбнулась шире и опустила глаза, опять берясь за вилку, кивнула сама себе:

— И руку ей сломаю, правую. В назидание.

— Лучше разбейте ей лицо.

Вера подняла на него вопросительный взгляд, он поморщился:

— Со шрамами замуж не выходят. Если вы сломаете ей нос и рассечете бровь, ей придется восстанавливать красоту, это долго и дорого, тем более, что у топовых мастеров всегда очереди, там все люди очень серьезные, очередь не сдвинут даже ради принцессы, в Карне этих принцесс как собак нерезаных, Вильмис не единственная в очереди на место матери наследника престола, она всего лишь первая. И если она уедет из столицы на месяц-другой, я буду счастлив ее не видеть и не слышать о ней, а если ее подружки в это время уведут наследника де’Боннея, и остальных хороших женихов расхватают, это вообще будет превосходно.

— Хорошо, — медленно улыбнулась Вера, — я поняла. Еще особые пожелания?

— Вернитесь целой и невредимой.

— Без проблем, я так и планировала. Все, я поела, спасибо, я спать. Разбудите меня в одиннадцать, мне надо успеть прическу сделать.

— Какую, к черту… а, — он махнул рукой и откинулся на спинку, глядя в потолок и медленно глубоко дыша, Вера тоже посмотрела — на потолке распускались белые объемные цветы, в углах и вокруг люстры, минималистичненько.

— Расшнуруйте мне платье.

— Вы правда собираетесь спать? — он сел ровно, смерил ее недоверчивым взглядом, она кивнула:

— Да.

— Просто ляжете и уснете, серьезно?

— Я плохо спала прошлой ночью, мне надо отдохнуть.

— Охренеть.

— А что вы предлагаете? Хотите пригласить меня в спортзал и посвятить в тайны древних воинственных культов? Так не бывает, нельзя сделать из человека супербойца за три часа, тем более, из сонного и уставшего человека. Ничего мы уже не успеем, что есть, то есть, буду играть с теми картами, которые сдала судьба, и выжму из этого расклада все. А судьба шепчет мне — иди спать, Вера, волшебных снов. Вы как хотите, а я пойду.

— Идите, — медленно кивнул он.

— Платье расшнуруйте мне.

— Пойдем.

Он пошел за ней в спальню, помог снять платье, остановился в дверях, с независимым видом наблюдая, как она раздевается, выглядел странно.

«Как хорошо, что револьвер на месте.»

Вера сняла все, кроме белья, сняла связку амулетов с пояса и надела на шею, вытащила гребень, положила на тумбочку у кровати. Забралась под одеяло, с удовольствием потягиваясь и укладываясь поудобнее, улыбнулась министру Шену:

— В одиннадцать, не забудьте.

— Угу.

Она закрыла глаза и мгновенно отрубилась.

6.39.1 Завтрак перед дуэлью

На главную площадь дворца Кан медленно опускался снег. Лапы мерзли, она бежала быстрой рысью, почти не оставляя следов, нюхала воздух — холод и тьма, ни единого проблеска жизни, даже мышей нет.

Где-то рядом бродил волк, такой же злой и продрогший, уставший от попыток найти щель в тепло, он кружил по краям, терся боками о распластанных драконов, держащих колонны казарм, но ему нигде не были рады.

Снег падал медленно и ровно, в безветренном безжизненном пространстве, волк устал рыскать, нашел полукруглую нишу под мостом пересохшего ручья и свернулся в клубок, накрыв нос пушистым хвостом.

Она подошла, с наглой непосредственностью потрогала его лапой, проверяя на мягкость, поймала настороженный взгляд, но волк не увидел в ней ничего плохого и просто проигнорировал. Она забралась на него сверху, свернулась клубком и закрыла глаза. Их засыпал снег, но вдвоем было немного теплее, чем по одному.

* * *

Она проснулась резко и сразу бодрой, осмотрелась, щурясь от яркого солнца за окном — день. Посмотрела на часы — без десяти одиннадцать, легла на спину, глядя на вышитый облаками и ласточками потолок кровати, и пытаясь понять, что ее разбудило. Сердце билось быстро, как будто ее что-то испугало.