Кровавая линия

— Нет, — покачал головой Муму. — Вам лучше бы остаться в доме ребенка или больнице, одной вам с двумя будет тяжело, но это слишком рискованно. Поэтому, когда я пойму, что за нами никто не следит, возьму машину и сам отвезу вас в надежное место. А те, кто нас преследовал, если найдут таксиста, тот просто назовет адрес этого дома ребенка.

— Не пойму, как они нас в кафе вычислили? Ведь мы даже кафе по телефону не называли, — пожала плечами Леночка. — Этот Эдуард как-то связан с Мыськиным?

— Неужели Плетнев не отучил вас от привычки задавать сразу так много вопросов? — покачал головой Муму.

— Как видите, нет.

— В наше время для спецслужб всех стран мира существует такая удобная вещь, как мобильный телефон. Стоит запеленговать его сигнал, и все — человек на мушке. Когда вы мне позвонили, а я ответил, нас запеленговали. И дальше оставалось лишь следовать за нами.

— И что, они так могут следовать за любым?

— Практически да. Но у меня все осложнилось тем, что в аппарат вмонтирована одна штучка. Спецсигнал называется. На случай экстренной связи. Ее разблокировать можно и на расстоянии. Поэтому за нами не только наблюдали. Все наши разговоры в кафе прослушивались.

— А мы ничего такого с вами не говорили?

— Я говорил только то, что они должны услышать. И это должно сработать. Пусть обыскивают больницы, дома ребенка, детские дома, пусть ставят прослушку и наружку возле вашей, моей квартиры. А мы с вами будем двигаться по своей собственной траектории. Мне нужно незаметно оставить где-нибудь телефон, да так, чтобы следившие за нами люди не сразу поняли, что мы их пробросили.

— А еще что? — уточнила Леночка.

— Нам нужно, чтобы они думали, что вы с детьми находитесь в другом месте.

— А где мы будем на самом деле?

— Скоро узнаете, — проговорил Муму, выглядывая в двери.

— Ну что, уехал? — поинтересовалась Леночка.

— Кто? — думая о своем, спросил Муму.

— Таксист.

— Да.

— Можно выходить?

— Нет, пока я все не просчитаю, нам лучше побыть здесь. Во всяком случае, полчаса у нас есть.

— Можно, я поменяю детям памперсы и покормлю их? — спросила Леночка.

— Да, сейчас я узнаю, где это удобнее сделать.

— И мне бы памперсов еще купить… — попросила Леночка, расстегивая свою дорожную сумку.

— Пойду к директору, поговорю, — сказал Дорогин.

Но по лестнице уже спускалась высокая блондинка с начальственной прической и гордой осанкой. Она была в накинутом на синий костюм белом медицинском халате и марлевой повязке. Она пристально взглянула на устроившихся на диване мужчину и женщину с детьми.

— Видите, ей уже доложили.

— Но здесь же не видно никакой охраны! — удивилась Лена.

— Это вам только кажется, — сказал Муму. — Теперь новая система охраны. «На живца» называется. Везде видеокамеры, а вон там, в уголке, сидит охранник и наблюдает за мониторами. Преступник думает, что он в безопасности, начинает творить свои делишки, а охрана тут как тут. Это и называется «ловить на живца».

Дорогин говорил намеренно громко, так, чтобы слышала приближающаяся к ним дама.

— Здравствуйте, — первым поздоровался Дорогин. — Простите, что без вашего разрешения находимся на вверенной вам территории.

Дама строго кивнула, но, не устояв перед обаянием Дорогина, вполне нормальным тоном спросила:

— А вам, собственно, что у нас нужно?

— Дождь на улице. Вот мы и спрятались, — сказал Дорогин. — Разрешите нам переждать дождь? Мы с женой в Москву к родственникам прилетели. Прямо из аэропорта. А родственников дома нет. Вот на улице и остались. Я человек военный. Да и жена у меня аккуратная. Так что порядок мы вам гарантируем.

— Понятно, — кивнула дама и, вздохнув, проговорила: — Что же мне с вами делать… Оставайтесь. Только пока дождь кончится. Кто у вас, мальчики?

— Мальчик и девочка, — поспешила ответить Леночка.

— Королевская парочка, — покачала головой Людмила Георгиевна.

— Что? — не поняла Леночка.

— Да это так говорят, когда среди близнецов мальчик и девочка, — объяснила Людмила Георгиевна и, присмотревшись к мирно лежащим в младенцам, добавила: — Сколько им, месяца три уже есть?

— Есть, — неопределенно кивнула Леночка.

— И как назвали?

— Ваня и Маня.

— Что-то папка ничего не говорит, — странно хмыкнула Людмила Георгиевна.

— А он у нас молчун, — поспешила защитить Дорогина Леночка.

— Ну-ну… — кивнула Людмила Георгиевна.

— Еще одна просьба, — проговорил Муму. — Жене нужно где-нибудь поменять им памперсы и покормить.

— Вот с этим сложнее, — строго заявила дама.

— Полина Викторовна, ну вы же все можете! Помогите нам, пожалуйста, — поспешил прочитать на бэйджике имя Дорогин.

— Ну, допустим, я не Полина Викторовна, а Людмила Георгиевна, — улыбнувшись, сказала дама и, поймав недоуменные взгляды Дорогина и Леночки, объяснила: — Халат не свой накинула. Так спешила. Вы же, говорите, человек военный. Сами знаете, что сейчас везде делается. Нам указание дали о всех посторонних сообщать в органы.

— Именно потому, что такое в Москве делается, я и прошу вас нам помочь, — проговорил Дорогин и добавил: — Она быстро. Покормит, дождь кончится, и мы пойдем. Родственники к тому времени должны вернуться.