Кровавая луна

— Что ж. С моей стороны родных не осталось, поэтому самые близкие — бабушка и дедушка Герта. Они чрезвычайно любезны. До Тутена два часа езды, но они всё равно приезжают сюда так часто, как только могут. А иногда — если я прошу — и когда в действительности не могут, я так думаю. Они так привязаны к мальчику, он теперь всё, что у них осталось. Так что…

Она остановилась, смотря поверх чашки на стену рядом с Харри. Он видел, как она готовилась сделать решительный шаг.

— Я не хочу, чтобы они знали. И не хочу, чтобы Герт знал. Понимаешь, Харри?

Значит, она знала. И поняла, что он знает.

Он кивнул. Было нетрудно понять, почему она не хотела, чтобы её сын рос, зная, что он был продуктом неверности, случайной связи его матери с алкоголиком. Что она не хотела разбивать сердца двух любящих бабушки и дедушки. Или потерять столь необходимую поддержку, которую они могли бы предложить матери-одиночке и ребёнку.

— Его отца зовут Бьёрн, — прошептала Катрина, переводя взгляд на Харри. — Конец истории.

— Понимаю, — тихо сказал Харри, не отрывая своих глаз от её. — Я думаю, ты поступаешь правильно. Всё, о чём я прошу, чтобы ты пришла ко мне, если потребуется помощь. Что бы ни случилось. Я не попрошу ничего взамен.

Он видел, что глаза Катрины наполнились слезами.

— Спасибо, Харри. Это великодушно.

— Не совсем, — ответил он. — Я беден, как церковная мышь.

Она засмеялась, всхлипнула и оторвала лист кухонного полотенца от рулона на столе.

— Ты хороший человек, — сказала она.

Бабушка вошла, чтобы сообщить, что необходимо присутствие мамы, так как требуется песенка, и пока Катрина была в детской комнате, Харри рассказывал матери Бьёрна о том, как Бьёрн взял на себя ответственность, когда он, Харри и Эйстейн составляли плейлисты для тематических вечеринок в баре «Ревность». Там были четверги Хэнка Уильямса, неделя Элвиса и, пожалуй, самое памятное, «Песни по крайней мере сорокалетней давности в исполнении групп из американских штатов, название которых начинается на M». Несмотря на то, что названия групп и исполнителей, которые предпочитал Бьёрн, казалось, ничего не говорили его матери, её полные слёз глаза искрились благодарностью за то, что Харри рассказал хотя бы что-то, да что угодно, о её сыне.

Катрина вернулась на кухню, а её свекровь удалилась в гостиную и включила телевизор.

— Расскажешь о парне, с которым ты встречаешься? — спросил Харри.

Катрина отмахнулась от этой темы.

— Ну же, — сказал Харри.

— Он моложе меня. И нет, я не подцепила его в «Тиндере». Мы встретились в реальной жизни. Это было сразу после локдауна¹⁶, и в городе царила лёгкая эйфория. Так что… да, он поддерживает контакт.

— Он поддерживает, а ты нет?

— Возможно, он настроен несколько серьёзнее меня. Но он хороший, надёжный парень. У него есть постоянная работа, собственная квартира и, кажется, его жизнь в полном порядке.

Харри улыбнулся.

— Ладно, ладно! — сказала она, в шутку замахнувшись на него. — Когда ты мать-одиночка, то автоматически начинаешь обращать внимание на такие вещи. Но в отношениях должна быть и страсть, и…

— И её нет?

Она выдержала паузу.

— Он знает многое, чего не знаю я, и мне это очень нравится. Он учит меня кое-чему, понимаешь? Он интересуется музыкой, как и Бьёрн. Он не против того, что я чудачка. И он, — на её лице расплылась широкая улыбка, — любит меня. Знаешь, я почти забыла, как это приятно. Быть любимой до глубины души. Как любил Бьёрн. — Она покачала головой. — Может быть, я бессознательно искала нового Бьёрна. Боюсь, больше, чем искала страсти.

— Мм. Мать Бьёрна знает?

— Нет-нет! — она пренебрежительно отмахнулась. — Никто не знает. И я не собираюсь его ни с кем знакомить.

— Вообще ни с кем?

Она покачала головой.

— Когда ты знаешь, что отношения, вероятно, скоро закончатся, и тебе, вероятно, придётся видеть парня после этого, вовлекаешь как можно меньше людей. Ты не хочешь, чтобы люди смотрели на тебя и, так сказать, были в курсе. Но я не хочу больше ничего рассказывать о нём. — Она поставила чашку на стол. — Теперь твоя очередь. Расскажи мне о Лос-Анджелесе.

Харри улыбнулся.

— Может быть, как-нибудь в другой раз, когда будет побольше времени. Наверное, вместо этого мне следует рассказать, почему я позвонил тебе.

— Да? Я думала, что это было из-за… — Она наклонила голову в сторону детской.

— Нет, — сказал Харри. — Конечно, я думал об этом. Но решил, что это твой выбор, захочешь ли ты дать мне знать.

— Мой выбор? До тебя невозможно было дозвониться.

— Мм. У меня был выключен телефон.

— Шесть месяцев?

— Вроде того. В любом случае, я звонил сказать, что Маркус Рё хочет нанять меня в качестве частного детектива по делу этих двух девушек.

Катрина в недоумении посмотрела на него.

— Ты шутишь.

Харри не ответил.

Она откашлялась.

— Ты хочешь сказать, что ты, Харри Холе, продался, как какая-то шлюха… этому развратнику Маркусу Рё?

Харри посмотрел в потолок, словно обдумывая ответ.

— Именно так, в точку.

— Ради бога, Харри.

— За исключением того, что я ещё не дал согласие.

— Почему нет? Сутенёр недостаточно платит?